Иероглиф «Любовь»
Шрифт:
– Ох, – снова вздохнула Гуан.
– Я вынужден был попросить у него – время на размышление. Признаюсь, никогда я не чувствовал себя столь униженным. Этот распутник, казнокрад, Растратчик, притеснитель бедняков обещал мне тысячи бедствий, как будто сам был праведником-небожителем! О Мэй, не плачь. Видит Небесная Канцелярия, я не хочу, чтобы ты вошла в дом этого негодяя шестой женой, ты достойна лучшего жениха и мужа. Но что же мне делать? Откажи я Суну Третьему – он взбесится и натворит нам пакостей. Цясэн смотрел на Мэй долгим взглядом, и у той запылали щеки. Во рту стало сухо, девочке на миг показалось, будто на ней совсем нет одежды...
– Выход лишь один, мой господин, –
– Что же за выход? – Цясэн разговаривал с Гуан, но не отрывал взгляда от Мэй.
– Возьмите ее в жены вы, мой господин, – сказала Гуан твердо.
Ненадолго воцарилось молчание. Мэй показалось, что она вообще не понимает, о чем говорят ее покровители. Затем Цясэн спросил:
– Гуан, милая, а ты уверена, что мне следует поступить именно так?
– Да, – кивнула Гуан. – Я говорю от сердца, во мне нет ревности, и если Мэй с вами, мой господин, будет так же сладко и покойно, как и мне, – чего же еще желать? Есть лишь одно обстоятельство, смущающее меня, но о нем я не могу говорить. И хотела бы, да не могу!
Теперь Цясэн смотрел на Гуан. Потом он прошептал:
– Происхождение этой девочки странно и загадочно. Не эту ли тайну ты хранишь, моя любимая? Мэй – высокородная, да?
Гуан кивнула.
– Но я не посмею сказать больше, – тут же добавила она.
– Ты немного пугаешь меня, – помолчав, сказал Цясэн. – Если она слишком высокородна для моего положения, как я осмелюсь на ней жениться? В Небесной Канцелярии это сочтут преступлением!
– Куда большим преступлением станет отдать Мэй в дом князю Суну! – горячо прошептала Гуан. – Я поклялась оберегать эту девочку от всякого зла, моя душа в ответе за нее! Став ее супругом, вы тоже будете ее беречь и защищать. Может быть, этому следует свершиться. Откажите князю Суну Третьему под тем предлогом, что вы уже обладали Мэй как женою и она понесла от вас.
– Гуан...
– Иначе он не отвяжется, – решительно сказала Гуан. – Он будет настаивать и мстить. А подпорченный товар ему уже не покажется столь вожделенным.
– Гуан, дорогая, ты сейчас говоришь...
– Как певичка, знаю. Простите, мой дорогой супруг. Я забылась. Но ведь для вас главное – отказать Суну Третьему и не вызвать его бешенства, верно?
– Да.
– Тогда так и сделайте. А я с Мэй в ближайший благоприятный день отправлюсь в храм Терпящих Бедствие, принесу жертвы и моления. И спрошу гадателя о том, угоден ли Небесной Канцелярии ваш брак с Мэй.
– А теперь ты говоришь как мудрейшая из женщин, милая Гуан! – восхитился Цясэн. – Скажи, ты действительно хочешь, чтобы Мэй стала моей женой? Ты не станешь ревновать, злиться, ненавидеть?
– Я сама отведу ее на ложе нежности, – сказала Гуан. – У вас большое сердце, мой господин. Его хватит и на Мэй и на меня. Мэй слушала этот разговор в каком-то сладком оцепенении. Сначала ее охватил трепет при одной ысли, что ее выдадут замуж за какого-то князя и ей придется покинуть дорогую наставницу Гуан. Но потом решение переменилось, и Мэй уже молила Небеса, чтоб Цясэн сделал ее своей второй женой. Ей так не хотелось покидать этот дом, эти сады и павильоны, где она в обществе Гуан и свитков древних поэтов провела столько прекрасных часов! Ей не хотелось покидать кабинет с привычной сердцу тушечницей, яшмовой вазой с кистями и свитками испещренной иероглифами бумаги! О, что плохого в том, что она станет женой Цясэна?! Он ведь красив, и он муж ее самой дорогой подруги! Почему какая-то Небесная Канцелярия может воспротивиться такому браку? Из-за того, что она, Мэй, – принцесса?! Но
– Мэй! – окликнула ее Гуан. – Подойди ко мне, дорогая.
Мэй повиновалась. Гуан взяла ее за руку и ласково поцеловала.
– Мэй, хочешь ли ты стать второй женой господина Цясэна?
Девочка кивнула.
– Осталось только выбрать благоприятный день, заключила Гуан.
... О том, что случилось дальше, вам станет известно из следующей главы, о мой неутомленный читатель!
Глава двенадцатая
ХРАМ ТЕРПЯЩИХ БЕДСТВИЕ
Могущество и смелость господина Вэй Цясэна были крепки и непреложны, как нефритовые страницы Свода Законов Яшмовой Империи. Ибо не будь у господина Цясэна упомянутых качеств, разве осмелился бы он воспротивиться самому князю-наместнику Суну Третьему, да еще в таком щепетильном деле, как женитьба и обладание юной красавицей Мэй?! Когда Сун Третий явился к Цясэну за ответом, тот разыграл целое представление перед сластолюбивым князьком. Цясэн покаянно сообщил князю, что давно и втайне от своей жены Гуан предается любовным утехам с Мэй и, как недавно обнаружилось, Мэй от него понесла. Право, Цясэн никогда бы не осмелился отдать в жены высокородному князю испорченную девушку, к тому же беременную! Сун Третий вскипел, как чан с конопляным маслом, поименовал Вэй Цясэна ненасытным развратником (Цясэн это стерпел, внутренне не переставая усмехаться – уж чья бы собака лаяла, да только не Суна Третьего!)... Но, слава Небесной Канцелярии, разошлись они почти полюбовно. Цясэн передал в дом Суна Третьего повозку подарков: свертки шелков, камчи, сукна, золотые и серебряные украшения, плитки самого дорогого чаю, тридцать кувшинов выдержанного шансинского вина и даже садок с ручными бабочками, и князь, жадный до подношений, вроде бы утешился. Во всяком случае, теперь у него для утешения имелось достаточно выпивки – с тридцатью кувшинами шансинского можно кутить аж до самого месяца Теплой Циновки!
И Гуан и Мэй радовались, что князь Сун Третий отказался от своих притязаний. Через некоторое время Гуаы по древнему календарю геомантов определила благоприятный день для паломничества в храм Терпящих Бедствие. Это был пятый день месяца Плачущей Цикады – в воздухе уже разливался неповторимый аромат осени. Небо над Западным Хэ сияло необычайной голубизной, а с моря дул ровный прохладный ветер, приносящий запахи соли, смоленых канатов, копченой рыбы, мокрой парусины...
Гуан и Мэй нарядились в одежды, отороченные мехом, уселись в закрытый паланкин и отправились в храм Терпящих Бедствие.