Иффен
Шрифт:
— Один из немногих недовольных. — Расшифровал он.
— Понятно…
Людвиг остановился и обречённо огляделся
— Лучше скажи, куда идти.
Да… Скалы. Единственным ориентиром был перевал, рядом с которым и живёт этот таинственный драконоборец. Но мы в очередной раз уткнулись в тупик — впереди высокая каменная стена, по бокам — скалы. Солнце припекало, нагревая камни и наши макушки.
— Направо. — Решительно отозвался Фет.
Мы с принцем переглянулись
— Уверен?
Вор только презрительно фыркнул.
— Направо,
— Может, перепрыгнем? — устало предложил рыцарь.
Я прикинула расстояние до другого края. Метра три. Покачала головой
— Нет.
— У меня есть верёвка. — Заикнулся вор.
— А мне ещё не надоело жить.
— Похоже, там можно обойти. — Людвиг указывал на узкий каменный мостик, а точнее просто кусок скалы, лежащий поперёк трещины.
— Сейчас узнаем.
И впрямь, перебрались.
Я старалась смотреть только на поверхность скалы под ногами, но взгляд упорно соскальзывал вниз. Туда же, куда полетела я сама мгновением позже.
— Держись! — Людвиг упал на колени и успел-таки поймать мою руку. Зацепился за скалу второй рукой и рявкнул — Помоги!
Фет, уже перебравшийся на другую сторону, оглянулся, выругался и рванул обратно.
Через минуту они уже ставили меня на землю. Ноги подогнулись и я села.
— Ты в порядке? — спросил рыцарь с тревогой, присаживаясь на корточки рядом.
— Да. Сейчас… — я выудила из сумки кристалл горного хрусталя и прижала ко лбу.
— Я думал, оборотни не боятся высоты. — Насмешливо заявил вор.
— Кто тебе сказал такую глупость?
— А как ты лазила на деревья?
— Просто. Я в порядке, можем идти дальше. — Как я могу объяснить, если сама толком не понимаю? Дерево… оно живое, дышащее, родное. А камень… живой, конечно. Но не родной. И горы эти с лесом не сравнятся. Там упасть можно только на землю, а здесь — в чёрную холодную пустоту.
— Пойдёшь второй.
Я кивнула.
— Вот он. — Фет обличающе ткнул пальцем в маленькую хижину, приютившуюся у дороги. У дороги?
Вор отшатнулся, когда заметил, как… ласково и нежно мы на него смотрим, и заторопился
— Что? Мы полдороги срезали!
— Сейчас я тебе что-нибудь срежу!
— Неблагодарные! — завопил он, чуть не кубарем скатываясь со склона.
— Стой, вредитель!
— Вы пришли. Проходите в дом.
Я с любопытством разглядывала хозяина хижины. Бывший рыцарь… это и видно. Но скорее просто — воин. Ещё не особенно старый, хотя голова побелела полностью, а борода сивая. Кольчуга, меч в перевязи за спиной… Он что, так каждый день ходит? Я покосилась на Людвига, который тоже всюду таскал с собой меч, но хоть доспехи не надевал. Вор, впрочем, тоже с ножами не расставался. Потом я вспомнила про собственную саблю, и сейчас болтающуюся на поясе, и покраснела.
— Кто ты? — Людвиг не сводил с него взгляда. Между бровей пролегла складка… Он что, его знает?
— Ролар по прозвищу Гроза.
Вор хихикнул. Я торопливо отвернулась.
— Что-то
— Не обращай внимания, он… не в себе.
— Больной? — Ролар с презрением прищурился.
— Да. По голове много били.
— Ладно. Перейдём к делу. Тебя зовут Людвиг?
— Да.
— И ты сын Оррона, правителя империи?
Я насторожилась и торопливо перебила
— Простите… Нет ли у вас воды?
— Конечно, леди. — Ролар с явной неохотой оторвался от разговора и принёс кувшин с водой из соседней комнатки. Как только он вышел, я передвинула стул, чтобы оказаться между ним и Людвигом. Рыцарь хотел возмутиться, но вернулся Ролар.
— Здесь такой сквозняк. — Пожаловалась я в ответ на изумлённый взгляд.
— Пейте. — Он сунул мне в руки кувшин и стакан.
Раздосадован? Не пойму. Я понюхала воду. Никаких посторонних запахов, да и врождённое нелюдское чутьё, неизменно предупреждающее меня о подобных сюрпризах, молчит. Значит, не отравлено. Тем лучше.
Ролар уже забыл про меня, он с нетерпением развернулся к Людвигу и, начав вдруг косить на левый глаз, повторил вопрос
— Итак, ты сын Оррона?
— Да.
— Хорошо. Тогда я могу рассказать тебе… — он помедлил, с неприязнью глядя на вора, успевшего придвинуться ближе. Фет невозмутимо принялся что-то насвистывать.
Принц терпеливо ждал.
— Могу рассказать тебе свою историю. — Смирился Ролар.
Вор получил ещё один гневный взгляд и, обиженно надувшись, замолчал. Его физиономия стала обманчиво невинной. Явно затеял какую-то пакость… Но старый рыцарь, возбуждённый из-за появления долгожданных слушателей, ничего вокруг уже не замечал.
— Ты знаешь, принц, что у твоего благородного отца в юности была великая мечта: он хотел избавить свою землю от опасности, этого мерзкого порождения древнего зла — уничтожить дракона? — (Людвиг покачал головой) — Не знаешь. Это свидетельствует о его благородстве. Оррон не стал тревожить память погибших соратников. Они пали в бою с проклятым ящером, посмевшим устроить своё зловонное гнездо на святой земле нашей родины. И Орррон в великом горе оплакивал их долгие годы, оплакивает и по сей день, тая свою печаль ото всех, дабы не причинять никому боль своим неиссякающим горем… — Ролар проникновенно возвёл очи к небу. Наткнулся на ехидный взгляд паука, свешивающегося с добротной обжитой паутины, и торопливо перевёл взгляд на Людвига, созерцающего собственные грязные и изрядно поцарапанные руки.
— Мой отец хотел убить Г… дракона? — уточнил он, когда пауза затянулась до неприличия.
— Он мечтал об этом великом благе для империи! — с пафосом изрёк ободрённый вниманием Ролар.
— А что случилось с этими прид… доблестными рыцарями?
— Пали в бою. — Как-то слишком поспешно отозвался хозяин хижины.
— Доблестно погибли. — Очень серьёзно произнёс Фет.
— Именно.
— Угу. Непонятно только, зачем.
Ролар подавился от возмущения. Вор оценил его выпученные глаза и быстро наливающуюся кровью физиономию… и осторожно отодвинулся поближе к Людвигу.