Игра без козырей
Шрифт:
– Тоже.
Последней он вызвал машину, в которой ехал Петраков.
– Как там наш десантник?
– Пока не блевал, – зло ответил водитель, – приходится ехать с открытым окном. – Смирнов покосился на зеркальце заднего вида и увидел в нем высунутую в окно руку Петракова. – Хреново ему, весь в поту, говорит, температура.
– Черт! – выругался Смирнов, в душе обрадовавшись. Он нашел выход. – Еще сдохнет в дороге! Вы, ребята, особо не гоните, я в город отскочу, в аптеку за лекарствами для Петракова,
– Он-то слышит, только сказать ничего не может, хрипит и рот зажимает.
– Встретимся по дороге к границе, я вас нагоню. Понял? – спросил Смирнов у водителя.
Тот кивнул. И вскоре на ближайшем повороте ушел вправо.
Времени на поиски аптеки Смирнов не потратил. На глаза ему попался знак, извещавший, что через пятьсот метров будет больница.
– К госпиталю сворачивай, там чего-нибудь и отыщем. Куда ты машину ставишь, прямо к крыльцу? – зло бросил Смирнов. – «Скорая помощь» еще приедет, это для них место. Отгони под деревья.
– Стоянка тут повсюду запрещена.
– Не хрен лишний повод давать дорожной полиции!
Водитель отогнал машину под деревья.
– Я по-польски хуже вас говорю, берите полтинник, вдвоем вы что-нибудь да растолкуете.
– Может, Петракова сюда надо было привезти? – спросил водитель.
– Вот еще! Знаю я этих докторов, сюда даже здорового привези, они его сразу в больницу упекут, все анализы сделают, чтобы денег побольше сорвать. Времени на это нет, в Бресте его выбросим, у майора знакомых пруд пруди, все ему обязаны.
Водитель зажал в кулаке пятьдесят баксов. Сомнения терзали охранника, что-то непонятное было в поведении Смирнова. Но объяснение имелось: главное – забота о подчиненном.
Смирнов еле дождался, когда закроется стеклянная дверь госпиталя, тут же оббежал машину, поднял дверцу:
– Выбирайся быстрее!
Маша выскользнула из машины и тут же присела, чтобы ее никто не заметил.
– Вот тебе сто баксов, больше дать не могу. Мне еще границу переезжать. Знакомые у тебя здесь есть?
– Я выберусь, позвоню домой, отыщу знакомых, деньги найдут. Спасибо вам, Семен Семенович! Где вас потом отыскать можно будет?
– Не надо меня искать.
– А деньги вернуть?
– Черт с ними. Я тебе помог – мне кто-нибудь поможет, в мире не одни плохие люди. Бери деньги и выбирайся через вокзал, они не сунутся туда, где народу много. В местную полицию лучше не ходи, по-моему, у них с Рыбчинским полный контакт. Советую рвануть на Варшаву, а там – сразу в консульство. О том, где ты была, чем занималась, лучше не рассказывай, уберут как свидетеля.
– Я не дура, – сказала Маша, – понимаю. Она привстала на цыпочки, поцеловала Смирнова в щеку и исчезла в кустах.
Смирнов с облегчением вздохнул, опустил
– Не знаю, что это такое, но их лекарь сказал, хуже не станет. И сдачу не дал. Вот уж, паны эти.., сказал, что мелких нет. Вот что на сдачу дал, – водитель показал аляповатую коробку презервативов, – на всех хватит, каждому штук по десять раздам, презенты будут.
– За мои же деньги ты мне презенты станешь делать? – улыбнулся Смирнов, обрадованный тем, что так удачно все разрешилось.
Сев в машину, он схватил рацию и связался со своими. Колонна шла без происшествий.
– Минут через тридцать вас догоним, сильно не гоните.
– Понял, шеф, – сказал шофер первого рефрижератора.
К границе подъехали все вместе. Майор Сидорчук, предупрежденный Смирновым, хоть и был зол, что его выдернули из теплой постели прежде времени, но встречал приветливо, знал: иногда для того, чтобы получать деньги исправно, надо и пошустрить.
– До самой границы с Россией вам зеленая улица.
– У нас проблема возникла.
– Какая проблема? – насторожился майор. – Серьезная?
– Да.
Майор выпустил из себя воздух и даже в размерах уменьшился. «Неужели госбезопасность? – холодея, подумал он. – С ними у меня контакта нет, они шкуру сдерут, разденут до трусов, да и трусы, пожалуй, снимут».
– У тебя хороший доктор есть?
– Ранили кого, что ли?
– Все нормально, просто один урод грибами обожрался', рвет его без конца, наизнанку выворачивает, зеленый весь стал.
– Беленькой лечили?
– Что ни выпьет, все наружу лезет.
– Не вопрос. Я уж подумал, ранили кого или сифилис. Давай его ко мне в уазик, – опрометчиво предложил майор, – я его устрою в больницу к двоюродному брату.
«Сколько у него братьев? Расплодилось их по обе стороны границы, мафия, что ли? Наверное, и доктор такой же толстомордый и ремень на пузе у него не сходится».
– Ты не думай, братан у меня что надо. Правда, не в нашу породу удался, худой, как линейка, и очкарик. А у нас в роду, кроме него, очки отродясь никто не носил.
«Ясное дело, – подумал Смирнов, – вы деньги пачками получаете, вот и разъелись до безобразия».
Согнутого в три погибели Петракова пересадили в уазик к милицейскому майору.
– Я тебе позвоню из Смоленска, скажешь, что да как. На тебе денег, – Смирнов дал майору двести долларов, те исчезли в кулаке.
Когда же ладонь майора разжалась для прощального рукопожатия, денег в кулаке не было.
– Фокусник ты какой-то!
– Никакого фокуса. Деньги должны лежать в кармане, они у меня там и лежат, – майор хлопнул себя по ляжке. – Провожать не буду, повезу вашего приятеля в больницу укладывать.