Игра без правил. Про шпионов и разведчиков
Шрифт:
Б е р г. Я тоже считаю, что в этом не было военной необходимости. Скажу больше – считаю, что это факт позорный, которого не простит история. Что же касается второй части вопроса, то я хочу надеяться, что мистер Диккенс, хотя и носит адмиральскую форму, может лишь негодовать по поводу чудовищного стремления запугать мир атомной бомбой. Во всяком случае именно так реагировал бы на это его знаменитый дед.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Благодарю. Теперь вопрос к госпоже Прохоровой. Профессор Грейвуд заявил печати, что Америка монопольно владеет секретом атомной бомбы и что как американец он гордится этим. Каково
И р и н а. Профессор Грейвуд так счастлив от этой мысли, что мне жаль его разочаровывать.
В т о р о й ж у р н а л и с т. Но представляемый мною журнал «Лайф» хотел бы знать: владеет ли этим секретом Россия?
И р и н а. Журнал «Лайф» существует столько лет, что такая детская любознательность ему уже не по возрасту.
Все смеются.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. По-видимому, вы считаете это военной тайной?
И р и н а. Как человек штатский я не разбираюсь в военных тайнах, а как физик убеждена, что в науке тайны неизбежно раскрываются, независимо от того, хочет этого или нет профессор Грейвуд.
В т о р о й ж у р н а л и с т. Я задал вам этот вопрос, пользуясь тем, что вы гостите в Америке.
И р и н а. У вас превратное понятие о гостеприимстве. У меня на родине не принято выпытывать у гостей, что хранится у них в погребе.
Т р е т и й ж у р н а л и с т. Значит, в советском погребе кое-что хранится?
И р и н а. Не сомневаюсь, что для непрошеных гостей у нас всегда найдется подходящее угощение.
В т о р о й ж у р н а л и с т. Это угроза?
И р и н а. Мы никогда не угрожаем своими научными открытиями и не превращаем их в орудие шантажа.
Г р е й в у д. Тем более что не имеете этих открытий.
И р и н а. Так утверждаете вы. Я этого не утверждаю.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Значит, вы утверждаете обратное?
И р и н а. Как физик я могу утверждать только одно – что ядро атома специально не благоволит к профессору Грейвуду, тем более что не он, а норвежские, итальянские, английские и датские физики раскрыли этот секрет.
Г р е й в у д. Меня занимает факт, а не его история.
И р и н а. А меня занимает история для оценки факта.
Т р е т и й ж у р н а л и с т. Я хотел бы знать мнение советского эксперта Прохоровой по поводу происходящей теперь в Америке дискуссии о длине дамских юбок. Согласны ли вы, что юбки должны быть не выше восемнадцати сантиметров от пола?
И р и н а (иронически). Грандиозность затрагиваемой вами проблемы лишает меня возможности сразу ответить на этот вопрос. Оставляю за собой право на длительное размышление и ответ пришлю телеграфно из Москвы.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Может быть, вы ответите на более легкий вопрос: почему Ассамблея отвергла советские предложения о запрещении атомного оружия?
И р и н а. Мне кажется, что этот вопрос задает весь мир тем, кто в этом повинен.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Весь мир? Почему?
И р и н а (с волнением, тихо). Потому, что советские предложения защищали покой, счастье и жизнь сотен миллионов людей. А возражения против этих предложений исходили из корыстных интересов кучки людей, претендующих на мировое господство.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. И все ученые разделяют
И р и н а. Нет, не все. Есть люди, именующие себя учеными и открыто призывающие к массовым убийствам. Например, профессор Грейвуд обещал в своей статье одним нажатием кнопки уничтожить пятьдесят миллионов человек. Я спрашиваю: как смеет он называть себя ученым?
Г р е й в у д (с наглой усмешкой). От чьего имени вы спрашиваете?
И р и н а. От имени миллионов жертв минувшей войны. От имени мертвых солдат Сталинграда и Дюнкерка…
Г р е й в у д. Они вас не уполномочивали!
И р и н а. Меня уполномочили совесть ученого, совесть мира. Меня уполномочил мой сын Владимир, павший смертью храбрых в битве за Сталинград. Меня уполномочили прошлое и будущее науки, которое вы, Грейвуд, и те, кто стоит за вами, хотят искалечить и опозорить!..
Ж у р н а л и с т ы (хором). Вопросов больше нет!
Вбегает взволнованный Г л а н, в его руках газета.
Г л а н. Простите меня, господа… Отец, случилось несчастье… Вот, я только что прочел в вечерней газете…
Б е р г. Что такое?!
Г л а н. Автомобильная катастрофа… Профессор Багдолл убит.
Б е р г. Мак?!
Е л е н а. Убит?!
Б е р г встает и молча уходит в дом.
П е р в ы й ж у р н а л и с т. Разрешите газету? (Берет из рук бледного Глана газету и медленно читает.) «Автомобильная катастрофа. Сегодня утром на Пятой магистрали в результате автомобильной катастрофы погиб известный физик профессор Мак Багдолл. Установлено, что несчастье произошло вследствие рассеянности покойного, хорошо известной его друзьям. Он сам вел машину и попал под грузовой “студебеккер”. Достопочтенный мистер Додд выразил соболезнование семье покойного и назначил пожизненную пенсию его вдове и детям. Благородный поступок мистера Додда – лучший ответ на злостную клевету о том, что негры якобы преследуются в нашей демократической стране…».
Г р е й в у д. Бедный Мак! Я так его любил… (Прикладывает платок к глазам.)
З а н а в е с.
Акт четвертый
Картина седьмая
Через несколько лет.
Снова знакомый нам рабочий кабинет Додда. При открытии занавеса на сцене – Д ж е к с о н и Д о д д.
Д о д д. Прежде всего – спокойствие, Эстебан. Нельзя так волноваться.
Д ж е к с о н. Поймите, Генри, это катастрофа! Через два часа я должен открыть экстренное совещание Ассоциации промышленников. Что я им скажу?
Д о д д. Вот для того, чтобы это решить, нам обоим нужно спокойствие.
Д ж е к с о н. Ваша дурацкая экспертиза гарантировала, что Россия не имеет водородной бомбы!.. А теперь над нами смеется весь мир!..
Д о д д. Перестаньте кричать. Я уже вызвал профессора Грейвуда, и мы выясним, как это могло случиться… (Звонит.)
Входит Г р е й в у д.
Г р е й в у д. Добрый день, джентльмены.
Д о д д. Вы находите этот день добрым, профессор Грейвуд?