Игра Бродяг

Литтмегалина

— Карту можно купить в городе.

— Отлично. Отправляемся в город.

— Мы не пойдем в город. Это опасно.

— Но нам нужна карта, — возразил Вогт.

— Зачем нам карта? — рассердилась Наёмница.

— Если хочешь найти какую-то страну, ищи на карте. Это мы и сделаем: посмотрим на карту и найдем Страну Прозрачных Листьев.

Наёмница перевернулась на другой бок, приподнялась и посмотрела на него. Вогт сидел на траве и его глаза восторженно сверкали в темноте.

— Что еще за бред — Страна каких-то там листьев?

Нет такой страны! Это ты придумал ее, придурок, вот прямо сейчас!

— Нет, — возразил Вогт. — Она существовала всегда.

— Никогда о такой не слышала, — отрезала Наёмница, уронив голову на траву.

— Ты о многом не слышала, — с достоинством возразил Вогт. — Но это не значит, что многого нет.

— Кретин, словоблуд несчастный…

— Просто эту страну очень сложно найти, — продолжил втолковывать Вогт. — Она скрыта от остального мира. Если в нашей Игре мы пройдем до конца, мы отыщем ее. В Стране Прозрачных Листьев не играют в игры. Там просто живут. Наслаждаются жизнью.

— Если эта страна реальна, что мешает нам взять да и дойти до нее? — спросила Наёмница, которая еще вроде бы не поверила, но уже начала опасаться, что поверит.

— Нет, — отрезал Вогт ледяным тоном (Наёмница ушам своим не поверила). — Это невозможно.

— Почему?

— Ты все равно не поймешь.

— Почему? — повторила Наёмница.

— Тех, кто играет в игры, в нее не пускают.

— Вот же бред, — с досадой буркнула Наёмница и натянула плащ на лицо.

— Она завораживает меня, когда я вижу ее.

— Как ты можешь видеть ее?

— У себя в голове. Может быть, просто вспоминаю.

— Ты никогда не был в ней. Как ты можешь ее вспоминать?

— А ты раньше бывала на этом месте, здесь, у реки?

— Нет, — ответила Наёмница с фальшивой уверенностью, убивая разрастающееся внутри беспокойство.

— Вот и я так вспоминаю.

И снова его слова задели ее. Так же, как когда прошлой ночью в его вопросе что-то проскочило, а она не успела уловить, что именно, так как была медлительной и невнимательной.

— Знаешь, почему эта страна называется Страной Прозрачных Листьев? — вполголоса спросил Вогт позже и, не дождавшись ответа, продолжил: — Потому что там растут деревья с такими тонкими нежными листочками, что, если посмотреть на небо сквозь листик, пронизанный солнечным светом, сможешь увидеть облака. Погода там обычно ясная. Лето греет, а не обжигает. Зима приходит и уходит стремительно, длится недолго — просто чтобы не тосковать о снеге.

Наёмница притворилась, что уснула — иначе, дай ему волю, он так и будет до утра рассуждать о своей дурацкой воображаемой стране. Минуту спустя она действительно отключилась.

Наёмница спала чутким звериным сном. По старой привычке она периодически открывала глаза, убеждаясь, что все в порядке и опасаться нечего. Незадолго до рассвета ее потревожил Вогт, который, не просыпаясь, придвинулся к ней близко. Наёмница ударила

его коленом, но он не отреагировал, продолжая сладко посапывать. Она попыталась его отодвинуть, но он был тяжелый. Сама она отодвинуться не могла, потому что позади нее было дерево. Уходить с нагретого местечка и искать среди ночи новое совершенно не хотелось. «Ладно, — злобно подумала Наёмница. — Ладно». И, из мстительности пнув его еще раз, вернулась к своим смутным непонятным снам, которые всегда забывались под утро.

Глава 3. Правила Игры

«Ну и сон, — подумала Наёмница, не открывая глаза. — Все казалось таким отчетливым. Я ведь совсем поверила, что это происходит на самом деле».

Чуть слышно зашелестела трава — кто-то шел мимо. Глаза Наёмницы распахнулись. Белые ступни Вогта.

— Эй ты, — сказала Наёмница. — Я уже решила, что тебя нет.

— Я есть, — ответил он, с улыбкой глядя на нее сверху. После утреннего купания в его волосах сверкали капли воды.

Он опустился на четвереньки и, едва не касаясь носом травы, проследил за какой-то букашкой.

— Красный муравей, — сказал он. — У нас в обители таких не было.

— Велика важность — муравей, — бросила Наёмница, отчаянно зевая.

— Мне приятно думать, что, когда я умру, по моему лицу будут ползать всякие жуки и муравьи, — начал Вогт. — Потом черви съедят мое тело. А то, что они не съедят, истлеет в земле, само обратившись в землю. Весной на мне вырастет трава. Я стану пищей, я стану почвой. Мысли об этом делают меня счастливым, потому что я чувствую уверенность — даже когда моя жизнь закончится, я не пропаду бессмысленно и бесследно. Я все еще буду приносить пользу.

— Да пошел ты, — сказала Наёмница и встала. Пора валить от этого типа, определенно.

Одна маленькая проблема — когда, потихоньку прихватив кинжал, она решительно устремилась вдоль притоки прочь, монашек просто пошел следом. И, спустя несколько часов, все еще тащился за ней, как хвост.

— И где же город? — осведомился он с самой невинной интонацией.

— Понятия не имею, — Наёмница редко терялась в пространстве и сейчас чувствовала себя растерянной. Она развернулась и посмотрела на воду, вспыхивающую под солнцем синими искорками. — В любом случае, если идти по течению притоки, однажды-таки выйдешь к Нарвуле и вдоль нее доплетешься до Торикина. Он большой, не пропустишь.

— Торикин! Город! — обрадовался Вогтоус. — Далеко до него?

— Мы не пойдем в Торикин! — прорычала Наёмница.

— Я только спрашиваю, — с широкой улыбкой заверил ее Вогт. — Так далеко или нет?

— Да откуда ж я знаю? Сколько бы ни было, а с тобой туда тащиться втрое дольше — потому что ты ущербный недоумок. В любом случае в Торикин я не сунусь. Паскудное местечко.

— Почему? Что с ним такое стряслось?

— Да что с ним случится… Он исправно платит дань кочевникам.