Игра Дракона или Конан в Вестеросе
Шрифт:
– -
19.Драконьи
сны
...
Жирная
черная
грязь чавка
ет
под короткими
лапами
,
несущими чешуйчатое
тело
сквозь
папоротники
бескрайнее болото
. М
ерзкий скрежещущий крик
, оглушительное хлопанье перепончатых крыльев
и в следующий миг острые
зубы
сомкнулись
на
дрожащем горле,
покрытом мелкой чешуей. Длинный хвост с острым гребнем ударил по воде, взметнув тучу брызг и остатков гниющей растительности, острые когти вспороли мягкое брюхо и огромная тварь забилась в предсмертных судорогах, чувствуя
,
как хищные челюсти жадно терзают ее плоть, вырывая окровавленные куски из еще живо
го, трепещущего тела
.
...
Дрожа от страха прятаться под поваленным стволом, сжавшись в комок и моля
сь
, чтобы тебя не заметили. Вокруг, оглашая воздух утробным рыком
,
движутся горы чудовищной плоти, холодные змеиные глаза о
кидывают
густые заросли, выискивая прячущую добычу. Откуда-то сверху раздается протяжный крик и крылатая тень проносится над лесом, указывая путь исполинской твари. Огромная голова вскидывается
вверх, от
крывается зубастая пасть
и чудовище, ломая ветки и мо
лодые деревья, устремляется за убегающей
в слепом ужасе двуногой фигуркой.
...
Сумрачны
й подземный зал
освещают лишь полыхающие
в черной чаше
языки пламени.
Багровые отблески
отражаются от
золотого идола в виде исполинского змея
с мерцающими алыми глазами-рубинами. Под идолом
на алтаре
из черного камня корчится
обнаженное женское тело, обьятое одновременно стыдом и похотью. Тонкие пальцы, не зная
покоя,
снуют
ресла сводит сладкой истомой, про
ступающей
влагой на нежной плоти
.
Холодная чешуя касается ее тела и р
аздвоенный язык
обвивает затвердевшие алые соски
,
скользит ниже, исторгая все новые стоны с искусанных в кровь губ.
Хл
опают
перепончатые крылья
, словно
в ответ
,
и
з мрака раздается шипящий смех.
Н
ечеловеческая фигура склоняется
над сливш
имися в противоестественных обья
т
ь
ях телами и острое лезвие
зажатое
в чешуйчатой длани делает первый надрез
на алебастрово-белой коже
.
Дейнерис Таргариен с криком проснулась, усаживаясь на ложе, устланном бархатными покрывалами и шкурами редких зверей, подаренных кровными всадниками. Обычно она куталась в них, укрываясь от пронизавшего стены замки холода, но сейчас ей было как никогда жарко, словно драконий огонь, разлитый в ее крови, разгорелся небывалым доселе пожаром. Обильный пот пропитал тонкую ночную рубашку, облепившую ее цветущее тело, все еще сводимое сладострастным томлением и Мать Драконов, не в силах сопротивляться, устремилась пальцами к обильной влажности меж ее бедер.
Нет. Так нельзя!
Словно ужаленная она отдернула руку, устыдившись своего порыва. Обернулась на Миссандею- верная наперсница, подкидывавшаяся от каждого звука, лежала как убитая, никак не отреагировав на крик своей королевы. И дотракийская стража, дежурившая у ее покоев день и ночь, не ворвалалась в королевскиепокои, чтобы проверить все ли в порядке с Кхалиси. Все словно замерло, вымерло, уснуло кроме Дейенерис Таргариен и...
Сдавленный писк вырвался из горла девушки, когда над кроватью, словно соткавшись из мрака, нависла бесформенная черная тень. Не живое существо, но бесплотный сгусток тьмы, чудовищное порождение ночи, изогнувшееся над кроватью подобно питону. Два алых огня сверкали во мраке, принимающего обличье то змеиной морды, то огромного человеческого лика, с неясными, меняющимися чертами. Но хуже всего, что от тени исходил голос, вернее низкое, едва уловимое шипение, которое не могла воспроизвести человеческая глотка. Голос твари заставлял гордую наследницу Таргариенов извиваться и корчиться всем телом, как под ударами плетей -- одновременно от страха, отвращения и животной похоти.