Игра киллера
Шрифт:
– Я даже не чувствую себя настолько плохо, – ответил Джо со спокойствием человека, наблюдающего на пикнике за муравьями.
Каган кивнул головой:
– Это вполне обычно при острой лейкемии. Ощущается только легкая подавленность, иногда небольшие боли. Это на ранних стадиях. На рентгеновском снимке ваша селезенка кажется вполне нормальной, но я полагаю, что она несколько увеличена. Скажите, у вас в последнее время не было какого-нибудь необычного кровотечения, потери веса, боли в суставах ничего такого?
– Десны кровоточат, как зарезанная свинья, когда я чищу зубы, – сообщил ему Джо. – Я всегда
– Понимаю, что вы имеете в виду.
– Послушайте, доктор, я все-таки хочу понять, в чем тут дело. Вы говорите, что у меня лейкемия.
– Джо, результаты лабораторных исследований обычно очень точны.
– Значит, я уже труп.
– Погодите, Джо, спокойнее. – Каган поднял руку. – Тут многое нужно обсудить. Много чего выбрать. Я хочу, чтобы вы поняли результаты исследований, и хочу, чтобы вы поняли, какие есть возможности.
– Ага, давайте обсудим возможности.
Джо обнаружил, что рассматривает лицо врача. Все это вдруг обернулось игрой в покер, и все карты у человека на той стороне стола. Это было видно по его глазам. Джо казалось, что все врачи втайне предвкушают этот момент – сообщение приговора. Им в кайф сама эта минута, перевод стрелки, когда вся жизнь пациента необратимо переворачивается, и доктор становится единственным источником жизни, а слово его – словом Бога Ветхого Завета.
Есть, возможно, еще только одна профессия, которой присущ этот глубинный восторг. И в ней Джо был профессионалом.
– Прежде всего, что происходит в вашем теле, – гудел доктор, и слова его создавали шумовой фон, подобный гудению шестидесяти герц электросети. – Здоровые клетки костного мозга заменяются не вполне созревшими белыми кровяными тельцами, и это в конце концов прекращает кроветворение. Мы до сих пор не знаем в точности, что вызывает этот процесс. Возможно, дело в загрязнении окружающей среды, в интоксикации или в чем-то еще. Но вы должны знать, Джо, что это заболевание нередкое. С аналогичным диагнозом сталкиваются более двадцати тысяч человек ежегодно. И это только взрослые. Именно поэтому у нас накопилось огромное количество литературы и еще больше возможностей лечения.
Каган умолк на какое-то время, как будто ожидая аплодисментов аудитории, но Джо только пристально на него посмотрел.
– Симптомы, э-э-э, когда именно они начинают...
– Вы хотите спросить, когда начинают проявляться симптомы болезни?
Джо молча кивнул.
– Ну, вообще говоря, существует два вида лейкемии – хроническая и острая; и в вашем случае мы склоняемся к диагнозу острой. Сперва вы будете чувствовать себя достаточно хорошо, а потом может наблюдаться утомляемость и... э-э... некоторая потеря веса, подъемы температуры, слабость, боли в суставах. Но мне бы не хотелось сейчас подробно останавливаться на...
– Какие у меня шансы?
– Простите?
– Шансы, – повторил Джо, почти выстрелив это слово в доктора. Послушайте, док, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
– Джо, послушайте меня еще секунду. Хорошая сторона дела в том, что для человека вашего возраста и здоровья есть неимоверное количество способов лечения. За последние несколько лет в этой области прогресс шел скачками. Новые программы химиотерапии, новые антибиотики, препараты, мы научились успешно бороться с болью, и качество жизни
– Каковы мои шансы, док?
– Джо, я не считаю продуктивной такую постановку вопро...
– КАКИЕ... – Джо уже не смотрел на Кагана, а только ударял пальцем по дубовой крышке стола, чеканя каждое слово. – У... – Еще удар пальцем по столу. – МЕНЯ... – Последний удар был так силен, что стол загудел. ШАНСЫ!
Доктор долго смотрел на пациента, а потом сказал холодным монотонным голосом:
– Уровень смертности при миелогенной лейкемии находится в пределах от семидесяти пяти до восьмидесяти пяти процентов в течение первого года болезни.
Джо выдохнул, почти с облегчением, а потом посмотрел на доктора и увидел, что лицо его медленно сереет. И в этот момент Джо неожиданно рассмеялся. Не утробным смехом, а каким-то резким и раздраженным.
Каган вытаращил на него глаза и даже рот открыл от удивления:
– Вы... С вами все в порядке?
Джо только потряс головой, все еще хихикая, отметая диагноз, как старый язвительный анекдот. Потом встал, собираясь уходить.
– Подождите минутку, мистер Джозеф. Куда вы направились? Нам еще многое нужно обсудить.
– Спасибо, док.
Джо шел к двери.
– Джо, подождите!
– Меня ждут неотложные дела, доктор.
– Джо! – Каган встал из-за стола и начал неуклюже огибать его, но было поздно.
Высокий ирландец уже шел по коридору к выходу.
К полудню Джо собрал результаты исследования в старый кожаный портфель, швырнул его на пассажирское сиденье своей «вольво» и помчался на юг по переулку Лэйк-шор до Грэнд-стрит, по ней до Колумбуса, потом снова повернул на юг, спускаясь к цементным катакомбам нижней части Уэккер-драйв. Небо было пасмурным, но дождь еще не начался. И только порывистый ветер с озера заставлял думать, что буря неизбежна. Джо следил, чтобы этот ветер не выдул из машины страницы его досье на клиента, пока он выруливал на грузовой причал без опознавательных знаков и парковался. Заглушив двигатель, он еще раз перечитал досье.
Его нынешний клиент был самым настоящим принцем. Бывший помощник праворадикального сенатора из Луизианы, этот тип в восьмидесятые годы устраивал грязные трюки в поддержку белых экстремистов во время выборов в южных штатах. В 1990 году он ушел из политики на вольные хлеба и даже слегка свихнулся, по мнению некоторых наблюдателей, на почве создания новой независимой компьютерной сети для нужд Ку-клукс-клана и еще кое-каких вооруженных экстремистских организаций. Среди служащих ФБР во всех его отделениях на Юге и Среднем Западе страны он был известен под кличкой Бигфут [1] – по двум причинам: суровые методы убеждения оппонентов и огромные размеры. Бигфут был громилой более шести футов ростом и весом почти триста фунтов. Он обычно одевался в длинный пиджак шестьдесят второго размера и пожирал за один присест столько еды, что ее хватило бы на целый армейский взвод.
1
Бигфут – большая нога (англ.).