Игра Кота 3
Шрифт:
— Если довезу это богатство! — парировал я, — Вывезти что-либо из Дыры очень сложно, как я слышал.
— Вывезем! За небольшой процент! — пропыхтел Трайнул, — Это на мне. Можешь не беспокоиться!
— У меня другое предложение, — сказал я, — Процент процентом, но теперь Страж мертв и воды к Острову Безумия свободны! Если ты…
— Опять ты за свое! — недовольно прервал меня Трайнул, — Я же говорил…
— Если ты доставишь меня туда и обратно, — я продолжал гнуть свою линию, — То я готов в виде благодарности подарить тебе часть лута. Например, это…
Я ткнул пальцем в огромный желтоватый шар, прикрытый
Во-первых, мощнейший источник света, как над, так и под водой. Во-вторых, километровая аура Стража, отгоняющая морских монстров. И в третьих — рассеивание двух единиц Ужаса у всех, находящихся на борту. Из кристалла сущности можно сделать артефактный прожектор и установить его на носу «Абиссала», и тогда Трайнулу, единственному из всех капитанов Дыры, станут доступны любые затерянные уголки подводного океана.
— Даже не знаю… — нерешительно сказал Трайнул, оглядываясь на Фейану и Бонуса, — Мы хотели идти в Чешую… и у меня договоренности с пассажирами.
— Брось, с таким грузом? — я хлопнул цверга по плечу, — Не грех и изменить планы.
— Пассажиры не в претензии, — лукаво улыбнулась Фейана, — Капитан, не забывайте, мы — Первопроходцы! Если есть возможность первыми открыть новую локацию, мы всегда за! Прошу вас согласится на предложение Хоткота, и даже готова уговаривать!
— Если бы кто рассказал, ни за что бы ни поверил в историю со Стражем Глубин, — поддержал Бонус, — Но теперь я хочу увидеть, чем закончится эта история! И первым нанести на карты этот ваш Остров Безумия!
— Умеете уговаривать, черти языкастые, — буркнул капитан, усмехаясь, — По правде говоря, это царский подарок, Кот. Но я, хе, не буду отказываться — раз уж привалила удача…Остров Безумия, говорите?
ГЛАВА 16
— Вот он. Но близко подходить не будем, уж извини, — Трайнул передал мне подзорную трубу.
Черные утесы Острова Безумия возвышались над нами. Новый прожектор «Абиссала» обшаривал побережье, выхватывая из темноты острые шипы сталагмитов над поверхностью воды, блестящие обсидиановые скалы, крутые каменистые осыпи. Остров оказался небольшим, почти всю его площадь занимала конусообразная громада горы, очертания которой терялись во мраке.
Найти его, имея иммунитет к нападениям морских тварей, кишевших в Море Ужаса и артефактный прожектор, собранный из Глаза Стража, оказалось несложно. Всего-то день поисков в белом пятне карт, остров был единственным клочком суши, который засекли наши искатели.
Приникнув к окуляру, я внимательно разглядывал линию побережья. К сожалению, вплотную к острову подойти оказалось невозможно — его окружало широкое кольцо сталагмических рифов. Впрочем, лодка пройдет, а большего и не требуется. Каменные пляжи меж глянцевых наплывов скал были усеяны множество костяков — самых разнообразных форм и размеров. Белели многоглазые черепа, исполинские реберные дуги, длинные цепи позвоночников. Все скелеты принадлежали странным созданиям Моря Ужаса, и меж них бродили бесформенные призраки,
— Индикатор Ужаса сходит с ума, — сказал Бонус, — Восемь единиц! Если бы не камень из Стража, мы не смогли бы даже приблизиться к этому месту.
— Да, картография отменяется, — протянула Фейана, — ХотКот, ты уверен, что хочешь сойти на берег? Не думаю, что это хорошая идея. Максимальный уровень Ужаса! Сколько у тебя эстели?
— Четыре, — не соврал я. Не рассказывать же случайным, по сути, попутчикам, про уникальный иммунитет к Ужасу. Что знает женщина — знает весь мир, говорил мой отец. Если информация просочится в Сеть, все взвоют от несправедливости, а я стану объектом пристального внимания. Задолбают.
— Четыре мало! Там фулл Ужас, не пробьешься, — озадаченно сказала Фейана, — У меня есть амулет на единичку, могу дать. Жаль, что у нас нет барда…
Я покивал с серьезным видом — да, баллады музыкантов давали неплохой бафф к эстели, потом сказал:
— Не стоит. Я справлюсь.
— Остров, похоже, представляет собой потухший вулкан, — задумчиво произнес Бонус, — Видите эти гладкие потеки? Застывшая лава. В таких местах могут встретиться огненные и каменные элементали.
— Вижу только призраков.
— Это не призраки. По классификации нашего «Альманаха» — нежить, спектральный кошмар. Третий класс опасности. Вытягивание жизни, псионический укол, призрачное касание. Знаешь тактику против них?
— Нет нужды. Пройду мимо в Тени, — ответил я. Увидев вытянувшиеся лица «Первопроходцев», расхохотался:
— Да не волнуйтесь вы так! Я постараюсь сделать все быстро.
— Ты обещал записать ролик, — напомнила Фейана.
Теней на Острове, больших и малых, было предостаточно. Беззастенчиво пользуясь их глазами, я осмотрел весь остров — от усеянного костями побережья до подножия горы. Дальше не хватало радиуса действия «Глаз Тени», но кое-что интересное все же было обнаружено. Грубое подобие дороги, спиралью обвивая конус потухшего вулкана, поднималась наверх. Если что-то и было спрятано на этом мрачном клочке земли, оно спрятано там.
Тянуть я не собирался.
После высадки я почти сразу же активировал «Бег-в Тени» и быстро пересек небольшую область, заполненную бормочущими призраками. Вступать с ними в бой я не хотел, Фейана утверждала, что чужие сигналы есть только на побережье, в глубине острова все чисто. Наверх горы вела узкая козья тропа. Похоже, никто давно здесь не ходил. Поднимаясь в Тени, сквозь серую пелену я непрерывно сканировал новые и новые тени, с помощью их зрения ища что-нибудь необычное. Наконец повезло — я увидел темный провал, устья тоннеля, чернеющий почти на самом верху, под обсидиановым карнизом. Оно? Оно!
Пещера. Полутемная, неприятный зеленоватый свет исходил от фосфоресцирующей плесени на низком потолке. Округлая, размеры небольшие, это видно сразу, хотя в углах таится мрак. Тени сообщили, что она абсолютно пуста и можно входить без опаски.
Внутри, в центре, я обнаружил круглый очаг, сложенный из обугленных камней. Им явно пользовались — зола, прогоревшие угли, куча старого пепла. Рядом в беспорядке валялись несколько предметов кухонной утвари: котелок, треножник, кружка, черепки разбитых кувшинов. Не пользовались очагом давно — это было заметно по следам вездесущей сырости.