Игра на выживание
Шрифт:
– Объясните так, Мария Валерьяновна, чтоб мне, не медику, все стало понятно. Потому что из вашего рапорта я смог понять только главное, а меня интересуют подробности.
Поташева стала рассказывать в деталях о новом открытии, которое, с ее точки зрения, должно было многое дать как общей медицине в целом, так и судебной в частности.
То, что она излагала, звучало довольно-таки страшновато.
Киевский ученый Бродский по анализу крови смог предсказать, кто из здоровых на сегодня людей умрет в ближайшие пять лет. Он разработал и представил в журнале «PLOS Medicine» анализ уровня содержания
Результаты «теста на смерть» были получены на базе опытов финских ученых, которые обследовали несколько тысяч изначально здоровых людей, в крови которых определяли содержание более ста химических веществ. Испытуемых, сдавших кровь, прослеживали на протяжении пяти лет. За это время от сердечно-сосудистых заболеваний, рака и других болезней умерли чуть меньше двадцати процентов человек. Анализ показал, что в их крови было повышенное содержание четырех обозначенных биомаркеров.
К ним относятся… впрочем, Мария Валерьяновна не стала утомлять генерала химическими формулами.
Генерал, внимательно слушавший судмедэксперта, скривился, как от зубной боли. Он не любил того, чего не понимал.
– Мария Валерьяновна! Если можно, не вдавайтесь в научные термины. Они для меня как китайский язык. Продолжайте.
– Постараюсь. Для определения содержания определенных веществ в крови человека ученые использовали методы ядерной магнитно-резонансной (ЯМР) спектроскопии и масс-спектрометрии.
– Насколько я знаю, в нашей отрасли такой технической базы нет. Как же вы собираетесь искать эти четыре маркера?
– Она есть у физиков. Неужели нам откажут коллеги из профильного института? Я уже спрашивала. Они готовы сотрудничать.
– Продолжайте.
– Дело в том, Михаил Тарасович, что в статистическом анализе были учтены все дополнительные факторы, так или иначе влияющие на продолжительность жизни: возраст, масса тела, курение, употребление алкоголя и прочее. Но результатов с биомаркерами это не изменило. Замечу свои личные выводы: особенно интересно, что эти биомаркеры связаны с риском смерти от очень разных причин – от сердечно-сосудистых, онкологических или совершенно других болезней. По-видимому, они отражают уровень общей уязвимости организма.
– Вы, Мария Валерьяновна, можете мне, как школьнику, объяснить, что такое биомаркеры, чтоб я составил себе представление, с чем мы имеем дело? – Генерал закурил. Но, вспомнив правила приличия, спросил у пожилой дамы: – Вы не возражаете?
– Ни в коем случае. У нас все курят, я привыкла. Про биомаркеры могу сказать, что это такие биологические молекулы, содержащиеся в плазме крови или тканях, свидетельствующие о каких-то неполадках в организме.
– Скажите мне, пожалуйста, как именно связаны данные биохимические показатели с фатальными рисками для организма? – Генерал взволнованно ходил по кабинету.
– Вам не понравится! – вздохнула его подчиненная.
– Почему?
– Потому что объяснить это я могу только с точки зрения химии.
– Ладно, я потерплю.
– Ну что ж… Например, критический уровень любого из этих маркеров может привести к необратимым
– И что это нам дает?
– Вы хотели спросить, что нам с этим делать?
– Да. Я именно это имел в виду!
– Исследователи полагают, что в будущем «тест на смерть» стоит проводить в различных группах риска, чтобы выявить намечающиеся болезни задолго до появления симптомов и предупредить их. Хотя они признают, что при этом возникает этическая проблема: как человек воспримет известие о том, что скоро умрет, и что он должен делать с этой информацией?
– А чем, по-вашему, этот тест может заинтересовать нашу систему? Пока я лишь вижу, что это скорее информация для СБУ.
– Тот ученый, мой сокурсник, продолжает изыскания. Через какое-то время он выделит как минимум один маркер теста. И тогда мы сможем определять целую серию преступлений, связанную с фармакологией.
– Да, тут есть о чем подумать! Мария Валерьяновна, вы же понимаете, что эта информация принадлежит к особо секретной.
– Конечно. Именно поэтому я и написала рапорт.
– Прошу вас, больше никто не должен знать о вашей работе. Даже ваш непосредственный начальник. Договорились?
– Договорились, – спокойно сказала Поташева. За те без малого пятьдесят лет, которые она проработала в судмедэкспертизе, эту фразу она слышала неоднократно.
Из министерства она не стала возвращаться на работу, а поехала домой.
Дом свой она любила за тишину и покой, которые особенно ценила после напряженной сутолоки на работе. А еще за красоту и комфорт, который создал для нее племянник-архитектор.
Дизайн однокомнатной квартиры тетушки Поташев-младший разрабатывал в те времена, когда только набивал руку на разных интерьерах. Стандартное жилье тети требовало особенного внимания, ведь речь шла одновременно о гостиной, столовой, спальне и кабинете. Мария Валерьяновна считала, что это невозможно. И действительно, как разместить эти необходимые жизненные пространства в одной комнате? Но полет дизайнерской мысли ее Алексейчика не знал пределов.
Архитектор Поташев применил самый распространенный вариант преобразования однокомнатной квартиры – снос стены между кухней и гостиной. Получившимся свободным пространством он распорядился очень разумно. К примеру, кухню сделал гораздо светлее путем расширения ее за счет лоджии. Теперь тете было так приятно завтракать в комнате, залитой лучами восходящего солнца!
Кроме того, в других частях квартиры были использованы всевозможные раздвижные перегородки. Это были веселенькие ситцевые тканые вставки, местами – вставки из витражного стекла, которые создавали ощущение воздушности. Дополнили этот интерьер ламинат, мягкая мебель с обивкой из светлой кожи, потолок с лепниной. Что касается светильников, то племянник настоял на богатой хрустальной люстре глубокого лилового цвета и бра в том же стиле.
Благодаря всем этим новшествам квартира тетушки стала просторной, уютной и очень стильной. Несколько раз за эти годы она белила потолки и меняла обои, но все остальное оставалось незыблемым. Все в квартире радовало тетю Алексея, и здесь она по-настоящему отдыхала после своей, хоть и любимой, но сложной и выматывающей работы.