Игра на выживание

Селезнева Екатерина

— Лучше прожить пять лет, но не прячась, отдавая всю себя, чем жить долгие годы, довольствуясь суррогатом, воруя у самих себя счастье, — тихо ответила ему, словно подвела черту. Братья переглянулись, и по их лицам я поняла, что они опять сделали какой-то свой вывод. Интересно, сколько потребуется времени, чтобы я научилась понимать их без слов?

— Чай остыл, — поморщился Себастьян, посмотрев на свою чашку, как на противного слизня. Я покачала головой и протянув руку, нагрела напиток, от которого тут же начал идти пар и аромат. Себастьян поднял растерянный взгляд и, отпив немного, счастливо зажмурился.

— Так делала мама, — улыбнулся Даниэль и протянул свою чашку, толкнув

в мою раскрытую ладонь. — Теперь я знаю, зачем нам жена.

— Греть твой чай, — усмехнулся Теодор.

— Нет, — радостно улыбаясь, возразил Даниэль и отпил горячий чай, жмурясь от счастья, — напоминать нам, что мы просто мужчины, которым нужна забота и любовь, а не наследники и будущие правители, от которых ждут невозможного.

— С этим трудно не согласиться, — улыбнулся Себастьян, а Теодор протянул свою чашку мне. Растерянно посмотрев на него, я улыбнулась в ответ и быстро её нагрела.

— Вот вам ещё один повод рассказать о нас правду, — произнесла горько, теряя улыбку. — Сколько таких, как и вы, детей, которым не хватило материнского тепла?

— Просто не будет. — Теодор посмотрел прямо и строго. — Не расслабляемся, теперь наша жизнь зависит друг от друга, и нам надо сплотиться, а главное – выжить.

— Вместе мы со всем справимся, — ответила ему, где-то глубоко внутри себя чувствуя, что только так мы и выстоим, что бы ни случилось.

— Что будем делать, если поползут слухи про этот неприятный инцидент с аршмой? – вдруг спросил Даниэль и поморщился.

— Не поползут, — выдохнув, ответила ему спокойно, — если она не совсем дура, то использует ситуацию себе на пользу.

— Почему ты так думаешь? – удивился Себастьян, который, видимо, мало сталкивался или не задумывался о коварстве женщин.

— Всё просто, — повела плечами я. — Для неё сейчас очень хорошее время, чтобы надавить на жалость своих мужей, сказав, что у неё случился выкидыш на фоне всей ситуации. Требуется уединение, ну а потом депрессия может затянуться, а это самая хорошая почва для того, чтобы долго играть на их чувстве вины. Они начнут мириться, желая «обрадовать» её новой беременностью, но поскольку я всё сделала, чтобы она больше не могла забеременеть, то это не поможет, она проживёт столько, сколько ей и осталось. И я очень надеюсь, что она сможет стать хоть немного счастливой.

Говорила искренне, нисколько не лукавя, желая этой женщине счастья.

— Вот как... – протянул Теодор и посмотрел на меня задумчиво, чуть скривив губы в подобии улыбки. — Нам уже можно боятся?

— Зачем? Не вы ли меня просили о честности? – ответила ему, чуть приподняв бровь. – Или мне пора готовить пути отступления?

— Теодор остановись, — Даниэль чуть повысил голос, одёргивая брата, — у нас совсем другая ситуация, не надо с больного перекладывать на здоровое.

Прикрыв глаза, выдохнул, кивнул и рассмеялся как-то горько и с надрывом.

— Тео? – Я осторожно прикоснулась к его руке, не понимая, что на него нашло. Он резко остановился и, посмотрев на меня немного отстранённо, вдруг резко встал, подхватил на руки и понёс на выход. Я лишь растерянно посмотрела на оставшихся мужчин и их улыбки, которыми они нас проводили.

Глава 15

Не спуская меня со своих рук, Теодор молча шагал по длинному коридору. На все мои попытки заговорить с ним он только сверкал глазами. Мы спускались, и меня начало немного потряхивать, да и что тут говорить, девушка я нервная. Что творится в его драконьей голове? Паническими атаками я не страдала, но дышать становилось всё труднее и труднее. Чем ниже мы спускались, тем воздух становился более влажным и жарким.

Очень скоро вместо каменной кладки показались каменные своды, словно мы вдруг оказались в пещере. Пар уже застилал всё пространство. Судорожно сделав вдох, я попробовала понять, куда мы пришли, но увидела лишь каменный пол, в котором была выдолблена чаша или мини-бассейн. Освещение было тусклым, что показалось странным. Свет шёл от воды. Меня поставили на ноги, а уже в следующий миг моё платье с лёгким шуршанием упало к моим ногам, оставляя меня в одной нижней сорочке. Всё происходило так быстро и стремительно, что я между действиями успевала только хлебнуть воздуха. Сорочка полетела к моим ногам, а обнажённое тело моего мужа уже склонилось к моим ногам, чтобы снять с туфельки.

Раздев меня полностью, не давая опомниться, он подхватил меня на руки и шагнул в воду, медленно погружаясь вместе со мной. Вода была горячей, на грани, но тело быстро привыкало по мере погружения. Нагота не смущала, да и не успевала я адекватно реагировать на всё происходящее. Теодор наблюдал за мной сквозь ресницы, его взгляд казался тягучим и горячим. За его спиной раздались два осторожных всплеска, заставляя меня встревоженно распахнуть глаза. Попытка что-то рассмотреть сквозь пар не увенчалась успехом. Муж осторожно поставил меня на ноги и чуть отстранился, а со спины меня уже обнимали другие руки. Чувственные губы изогнулись в улыбке, а я неосознанно оперлась на опору, которую мне предоставили. Чуть повернув голову, рассмотрела Даниэля. Различать их получалось только по волосам, и то по причёскам: рассмотреть цвет волос не получалось.

Вода вокруг нас начала бурлить, а свет становился ярче. Сбоку подошел Себастьян и протянул ладонь, я машинально ухватилась за неё, Даниэль чуть сместился и взял меня за другую руку, а Теодор соединил свои руки с братьями. Не успела я набрать воздуха в лёгкие, как меня макнули в воду с головой, заставляя окунуться полностью. Впрочем, среагировать я не успела, потому что меня резко вернули обратно, и так три раза. Хотелось ругаться громко и не совсем цензурно, но, стиснув зубы, я молчала, как и мои мужья не спешили мне что-то объяснять. Голова кружилась, я чувствовала себя очень странно, перед глазами всё плыло, резко начало клонить в сон. Последнее, что запомнила, – как меня на руках вынес Теодор, а Даниэль с Себастьяном закутали во что-то белое и мягкое. Лица мужчин плыли, они ругались, но их разговор остался за гранью моего понимания, сил не осталось. Уснула, так и не выяснив, что произошло.

Сны мне снились светлые и радостные – так хорошо мне не было уже очень давно, просыпаться не хотелось. Уже на грани сна и реальности сладко потянулась, не понимая, чему улыбаюсь. Тело было лёгким, словно перышко. Распахнула глаза, не веря сама себе: у меня не болело ничего, что с прошлыми моими пробуждениями в этом мире казалось нереальным. В голове вспыхнули картины, которые привели к моему состоянию. Интересно, сколько я проспала? Повернув голову, увидела, что на улице светло, но всё равно не могла понять, утро сейчас или день. В углу послышался шорох.

— Моя госпожа, — услышала сдавленное, — я позову ваших мужей.

Раздались шаги и стук дверей. Я зажмурилась и улыбнулась, потягиваясь. Промелькнула ленивая мысль, что я не успела спросить, сколько проспала. Подложила под щёку ладонь и закрыла глаза, нежась, пока ещё была такая возможность.

Дверь вновь распахнулась, раздались торопливые шаги, а потом судорожный вздох.

— Теона, — послышалось тихое, я даже не смогла разобрать, чей это голос, — нам сказали, ты проснулась.

Открыла глаза и увидела Себастьяна: его встревоженное лицо склонилось надо мной, внимательно изучая.