Игра не ради игры
Шрифт:
— Ух ты! — восхитился я. — И это только "Левая длань". Чего ж там в "Правой"-то тогда?
— Если у вас нет вопросов по существу, я удаляюсь, — сообщил мне Номер Девятнадцать.
— Спасибо. И это, Гунтера разморозьте. Мне еще ведьму с ним бить.
— Как только я уйду, он придет в себя. Желаю хорошей игры.
И исчез. Ну знаете, как исчезает изображение в телевизоре. Хоп — и нет. Темнота и жар.
Гунтер встрепенулся:
— Я заснул, что ли?
— Да нет, просто моргнул так. Долго. Идем, что ли?
И мы пошли.
Все-таки
— Скажите, милсдарь Хейген, а что еще есть в той книге, что написал воин с востока?
— Ну там много чего есть, — ответил я. Если я ему сейчас все процитирую, придется объяснять, кто такой сегун, что такое какэмоно и почему самурай не должен ложиться ногами в сторону резиденции сюзерена. Долго будет.
— Ну поведайте еще хоть одну их мудрость, — попросил Гунтер.
— Если на войне самураю случится проиграть бой и он должен будет сложить голову, ему следует гордо назвать свое имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности.
— Да, это так. Мы с вами об этом и говорили. Непременно совершу паломничество на восток. Вы туда не собираетесь, кстати?
Опять восток. Такое ощущение, что меня сегодня просто подталкивают туда. А может, это и не ощущение? Может, так и есть?
За деревьями показался премиленький домик. Весь такой аккуратненький, с красной крышей, зелеными ставенками и белыми стенами. Стоял он на очаровательнейшей полянке, освещенной солнечным светом и покрытой цветами.
— Это логово ведьмы? — уставился я на Гунтера. — Ну ни фига себе!
— Ведьмы хитры, — качнул головой Гунтер. — И глаза могут отвести, и вообще. Не верьте ничему, милсдарь Хейген.
Я еще раз глянул на него и сверился с картой. Мы находились в самом центре красного пятна.
— Ну да, мы на месте, — сказал я рыцарю.
Мы вышли на полянку и увидели очаровательную старушку с седыми, даже белыми, кудряшками, румяным морщинистым личиком, в белом переднике и с вязанием в руках, словно сошедшую с рождественских открыток. Она сидела на скамеечке около домика и вязала что-то, напоминавшее большой носок. Услышав наши шаги, она подняла голову.
— Здравствуйте, благородные рыцари, — сказала она приятным голосом. — Что привело вас сюда?
Глава 15
ОХОТА И ОХОТНИКИ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
— Не, я не рыцарь, — ответил я старушке. — Вот он — да. А я так, воин просто.
— И что привело сюда одного рыцаря и одного просто воина? — Старушка задала вопрос, не переставая вязать. На момент мне показалось, что кончики спиц мигнули красным светом.
— Да ищем кое-кого, — не стал скрывать я. — Ведьму, страшную и ужасную.
— Так чего искать, — сказал Гунтер, скинув щит со спины и взяв его в правую руку. — Вот же она, неужели не видишь?
— Конечно вижу, — ответил ему я. — И она
Я сделал несколько шагов вперед. Теперь нас разделяло не более десяти метров.
— Ну да, — сказала старушка, бойко перебирая спицами. — И пока вы еще можете уйти отсюда подобру-поздорову. Я сегодня сытая, может, и доберетесь до Фладриджа целенькие.
— А может, и нет?
— А может, и нет. Это я сейчас добрая. Кто ж его знает, что через десять минут будет. Я же женщина, настроение меняется будь здоров как!
— Какая ты женщина? — возмутился Гунтер. — Ты нелюдь! Тебя уничтожать надо!
— Не вышло по-доброму… Ну сами виноваты! — констатировала старушка. Над ее головой возникла кроваво-красная надпись:
"Ведьма Фрида. 26-й уровень".
Она встала и развела руки, в каждой из которой было по спице, в разные стороны. Кончики спиц горели ярко-красным светом.
— Зарядку собралась делать, бабуля, — сказал я, привычно принимая боевую стойку. — Так ты это, ноги на ширину плеч поставь.
Ведьма оскалилась и, сведя руки вместе, ткнула ими в направлении Гунтера, одновременно пронзительно гаркнув какое-то заклинание на совершенно тарабарском языке. Может, на старохалдейском или на хинди — по мне, что тот, что другой неудобоваримы. Или и вовсе какой местный диалект. Кто его знает?
Фон Рихтер был хоть и молодой, но явно опытный воин. Он почти увернулся от клубка огня, летевшего в него. Почти, но не совсем. Фаербол — а как еще назовешь то, что сотворила злобная бабуля, — задел его левый бок, ударной силой Гунтера отбросило к краю поляны и вдобавок неслабо приложило о березку. Судя по тому, что фон Рихтер даже не делал попыток встать, а лишь сучил ногами, он на некоторое время выбыл из наших рядов.
— Ну вот как-то так! — удовлетворенно цыкнула зубом Фрида и повернулась ко мне: — Теперь побалуемся с тобой!
— Не стара ли ты для таких забав-то, бабуська? Мне б помоложе да погрудастей кого!
— А я употреблять тебя буду не так, как ты подумал. Этот, — она кивнула в сторону Гунтера, который к дерганью конечностями добавил трясение головой, — консерва, его из железок выколупывать замаешься. Да и жилистые они, рыцари. Пока их разваришь. А ты вон какой — свежий, мягкий. Вот я тебя с корешками да капусткой на ужин!
Ведьма явно меня забалтывала, сокращая расстояние, но и не приближаясь слишком. В то же время она постоянно вертела спицами, пытаясь меня отвлечь.
Спицы плюнули — одна красной, другая белой молнией, но я был готов к чему-то такому, поэтому именно на них концентрировал свое внимание. Мои колени уже были согнуты, и я сделал кувырок вперед, отчего смазал щит, который дал мне по челюсти. Но тем не менее я здорово сократил расстояние до Фриды и, поднявшись на ноги, попытался дотянуться до нее палицей. Она увернулась и, махнув одной из спиц, задела мою правую руку.