Игра по чужим правилам

Ситников Юрий

– Готово!

– Справилась. Воистину, сегодня великий день, – засмеялся Альберт Валентинович.

Варвара поспешила ретироваться.

– Я убегаю, дела.

Дверь закрылась. Люська убрала руки за спину.

– Ну, что вам ещё сделать надо?

– Не задавать глупых вопросов.

– Молчать будем?

– Иногда молчать намного лучше, чем нести ахинею.

– Согласна. Слово – серебро, молчание – золото.

Старик начал ерзать в кресле.

– Чего встала, помоги

подняться. Не тяни так сильно руку.

– Простите.

– Не так резко.

– Извините.

– Аккуратней!

– Виновата.

Наконец Альберт Валентинович оказался на ногах. Твёрдой походкой он подошёл к окну, задёрнул, а затем отдёрнул штору.

– Поняла как надо?

– Учту на будущее.

– Учту, – передразнил старик. – Долго стоять собралась? Уходи, не до тебя, – он опустился в кресло.

Люська направилась к двери.

– Куда намылилась?

– Вы сами меня прогнали.

– Постой, – Альберт Валентинович обвёл глазами комнату, остановив взгляд на прикроватной тумбочке, и кивнул на тарелку.

– Возьми тарелку.

– Зачем?

– Делай, что велят.

Люська повиновалась.

– Взяла, дальше что?

– Встань в центр комнаты.

– Сюда?

– Ты понимаешь, где середина? На кой ляд к двери отошла? Чуток ближе. Вот! Теперь разбей тарелку о стену.

– Издеваетесь?

– Немедленно!

Люська поняла, что до «взрыва» остались считаные секунды. Замахнувшись, она швырнула тарелку, и та чуть не угодила в голову Альберту Валентиновичу.

– Ты что творишь, захотела меня на тот свет отправить?

– Сами просили.

– Я просил разбить о стену, а не о мою голову.

– Невелика разница, – пробормотала Люська.

– Я всё слышал.

– Тем лучше.

Повисла пауза.

– Ты начинаешь мне нравиться. Если так пойдёт дальше, думаю, мы поладим.

– Я должна буду бить тарелки?

– Всё может быть, – усмехнулся Альберт Валентинович.

Последующий час Люська рассказывала о себе. Старика интересовало всё, начиная от любимых духов, заканчивая номером средней школы.

Закончив рассказ, Люська припала к стакану воды.

– Теперь вы знаете обо мне практически всё.

– Для начала достаточно, – протянул Альберт Валентинович.

…В полдень старик захотел выйти в сад.

– Сейчас, – засуетилась Люська, – я помогу вам сесть в коляску.

– Сам спущусь.

– Варя говорила…

– Мне плевать, что говорила Варя, в коляску я не сяду!

– Но…

– Не перечь!

– Она на меня рассердится.

Альберт Валентинович задумался.

– Предлагаю тебе сделку. По лестнице спускаюсь сам, потом сажусь в коляску, и сижу в ней, как старый паралитик. Но ты становишься

моей должницей. Идёт?

– Альберт Валентинович, вы меня шантажируете?

– Разумеется

– Хорошо, договорились.

Когда Люська везла инвалидное кресло по гостиной, из кабинета, того самого, в котором работала Любовь Николаевна, раздались громкие голоса.

– Остановись, – приказал Альберт Валентинович.

– На каких основаниях ты указываешь моей дочери, где и с кем ей встречаться? – кричал мужчина.

– Антон, она может встречаться с кем угодно, но только не в моём доме, – сказала Варвара.

– Я не ослышался? Повтори, что ты сказала! Люба, ты слышала, это, оказывается, её дом.

– А то ты не знал, – усмехнулась Варя, выходя из кабинета. – Я вдова Вячеслава, всё имущество после его смерти перешло ко мне.

– Я тоже его вдова, – Любовь Николаевна выскочила вслед за Варей.

Последним из кабинета вышел полноватый мужчина лет сорока пяти. Он хотел ответить Варе, но, заметив отца, осёкся.

– Почему опять ругань?

– У неё поинтересуйся, – Любовь Николаевна указала на Варвару. – Заставляет всех жить по новым правилам.

– Не перевирай мои слова, Люба, – Варя пыталась казаться спокойной, но дрожащие руки выдавали сильное волнение. – Я сказала Антону, что Валин парень типичный альфонс.

– Ты видела его от силы два раза.

– Поверь, было достаточно и двух раз.

– Чтобы узнать человека, некоторым требуются года.

– Не в нашем случае.

– Значит, ты провидица и праведница, а вокруг, разумеется, все серые кардиналы.

– Закроем тему, – устало сказала Варя.

– Знаете, Варвара Сергеевна, – с издевкой произнёс Антон. – Вы сами настолько алчны и амбициозны, что в каждом человеке вам мерещится отпетый мерзавец и проходимец.

– По себе судишь, Варенька, – Любовь Николаевна как обычно поддержала Антона.

– Думайте, говорите, что угодно, но в своём доме, я подчёркиваю, в своём доме, я вольна поступать, как сочту нужным, – Варя начала подниматься по лестнице.

– Мы недоговорили – Антон побежал следом. – Варя, это несерьёзно. Остановись!

Любовь Николаевна села на диван.

– Папа, ты видел, что она себе позволяет? Хозяйка! Зла не хватает.

Альберт Валентинович пожал плечами.

– Варя действительно хозяйка, это её дом, она имеет полное право устанавливать свои правила.

– И ты туда же! Слава был и моим мужем, у нас с ним двое взрослых детей.

– Именно по этой причине, Любаня, тебе до сих пор не указали на дверь. Ты меня понимаешь?

Любовь Николаевна молча прошла в кабинет, с силой хлопнув дверью.