Игра по чужим правилам
Шрифт:
В подъезде было темно и смуро. Часы показывали десять. Слабым эхом всплыла мысль о Никодиме. Интересно, через сколько он ушел? Остается надеяться, что перед этим тоже основательно промерз.
– Ну, бывай! – махнул рукой Лешка. И не дождавшись ответа, ушел в темноту.
Ира втянула себя в подъезд, с трудом дождалась лифта.
Квартира встретила ее привычными звуками и запахами. Смешивая слова, бормотали два телевизора, в ванной лилась вода.
Какой странный день. Длинный. И все благодаря Саше. Жаль, что он закончился.
– Где
Лисова так устала, что пропустила тот момент, когда открылась дверь родительской комнаты. Отец стоял близко. Что-то у него было в лице, но понять это Ира не успела.
– Где ты шлялась так поздно?
Удар мазнул по голове, задел щеку. Ира почувствовала боль и на мгновение ослепла от испуга.
– Сколько раз говорить, чтобы ты предупреждала, куда идешь!
Хлопнула дверь. Ира вздрогнула. Отца в прихожей уже не было, а Ира все стояла, не понимая, что произошло. Он ее ударил? За что?
В руках была сломанная заколка. Голова звенела. Ира все поправляла и поправляла упавшие на лицо волосы.
Ее ударили. Сломали заколку. Любимую. Как жалко. Чем же она теперь будет закалывать волосы? Растерянность нарастала. Весь сегодняшный день провалился в трещину удара, утянув туда же и прежнюю жизнь. Все перестало быть понятным и знакомым.
В коридоре появилась перепуганная мама. Она словно боялась, что Ира сейчас устроит истерику с переворачиванием столов и разбиванием зеркал.
– Мама, – прошептала Ира и заплакала.
– Сама виновата, – беспомощно развела руками мама. – Довела отца. Мы уже невесть что думали!
Перед глазами снова потемнело. Это несправедливо! Ей даже объяснить ничего не дали.
Ира побежала в ванную. Как всегда, занято. Дверь на удивление легко открылась, от одного рывка. Непрочные винтики запрыгали по полу. Шваркнул оторванный шпингалет.
– Совсем больная, что ли? – повернулась от зеркала сестра.
Она была выше и сильнее, она не привыкла, что с ней спорят.
– Уходи отсюда! – налетела на сестру Ира. – Быстро!
– Да пошла ты!
– Убирайся! – вопила Ира, и сестра отступила.
– Придурочная, – прошипела напоследок. – Истеричка!
Что правда – то правда! Она такая! А сейчас будет еще хуже.
Ира шарахнула дверью так, что зеркала задрожали, а с подзеркальника посыпались тюбики с кремом. Холодная вода плеснула через край раковины. Обидно было все – и то, что ударил, и то, что мать не заступилась, и то, что не встретила Сашу, и то, что Катя выключила телефон, и то, что жизнь такая кривая, и то, что сестра такая злая, а Ира… уже и не понятно, какая она на самом деле…
Через полчаса Ира устала плакать. Она сползла по стенке ванны, устроилась на покатом дне. С бульканьем убегала вода. Парило. Клубы поднимались вверх, лениво заползали за штору.
В дверь стучали. Боятся за нее? Или спешат по счетчику посмотреть, сколько она потратила воды? Много. Она хочет,
– Ира, – негромко звала мама.
Маму жалко. Она вечно не при делах, вечно обо всем узнает последней. Сейчас будет объяснять, почему это случилось. У нее на всё есть свои объяснения. Ученые могут разложить по полочкам любое явление, а если чего не знают наверняка, то с умным выражением лица придумают на ходу – и это станет правдой.
– Ира! – таял в клубах пара голос. Шевельнулась штора.
– У меня все хорошо.
– Мы очень переживали. Катя давно дома, а тебя нет. Она сказала, что ты с мальчиком.
– У меня все хорошо. – Звук плыл вместе с каплями воды, закручивался спиралью, утекал в водосток.
– Пожалуйста, предупреждай нас, чтобы мы не волновались. Ночь уже на дворе. Ты неизвестно где и с кем.
– Сама с собой! – Мысли становились такими же текучими, как вода. – Это моя жизнь! И я делаю, что хочу!
– Мы несем за тебя ответственность, поэтому будь добра!..
Несут они, с печки на лавку.
– Он меня ударил!
– Отец весь вечер места себе не находил! Твой телефон не работает.
Сел, наверное, от холода.
Она вылезла из ванны, заставив маму попятиться.
– Зачем в одежде-то?
– Так надо!
С нее текло, она шла, оставляя мокрые следы, и от этого ей становилось хорошо. Шерстяное платье неприятно кололось.
– О! По осени психи оживились! – радостно встретила ее сестра. Поразительный талант подставлять ногу, когда и без того летишь в пропасть.
– Телефон освободи!
– На колени встать и лбом пол разбить? – фыркнула сестра, но дальше препирательств не пошла, закончила разговор и, не глядя, сунула трубку Ире в руку.
Надо набрать воздуха, а то его сейчас не хватит, и она умрет. Или посчитать розовых слонов. До двадцати. С конца. Двадцать, девятнадцать, восемнадцать…
Сестра с интересом смотрела, как Ира стояла, прижав телефонную трубку к груди, и тяжело дышала, сдерживая истерику.
Семнадцать, шестнадцать…
Она зажмурилась, пытаясь остановить слезы, но это не помогло. Побежала на кухню. Поскользнулась на повороте в коридоре. Дрожащими руками стала набирать Катин номер.
Четыре, шесть, восемь…
Первая удача – звонок есть. Спаренный телефон часто бывает занят.
– Кто там? – Подруга, как всегда, приветлива.
– Знаешь, кто ты? – прошептала, потому что голос неожиданно сдал.
– Это ты – кто! – гаркнула Катя. – Его из-за тебя чуть не убили!
На мгновение Ира испугалась, что события развиваются как-то не так. Или она перестала понимать слова?
– Пока ты где-то там шлялась, его забрали в милицию!
Наступила страшная тишина, только сердце так громко стучало, что у машины на улице попискивала сигнализация.