Игра по крупному

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Как я это сделаю? — удивился я.

— Подойдите поближе, вам это позволитель­но, ведь от обслуживающего персонала подарков здесь не ждут.

Я пожал плечами.

— Вон там, похоже, братья Русые, — показал я подбородком в направлении двух крепко сби­тых мужиков в мятых, но дорогих пиджаках. У одного из них волосы сзади были собраны в пучок. Они оба что-то жевали.

— Сэр, — добавил к моей фразе Витя. — Вижу. Но меня сейчас больше интересует эта женщина, воистину звезда, несмотря на почти

пенсионный возраст.

После этих слов он бросил меня и последовал за ней в толпе мужчин, на ходу поправляя свой и без того безупречный смокинг или фрак.

Я-то знал, что в это время он наводит свои микрофоны на нужных людей, настраивает на нужные голоса.

За Витей всегда интересно следить. Даже из­дали. Чем-то он выделяется в толпе, несмотря на то что вроде бы должен не выделяться.

Я знал чем — точностью и красотой движе­ний. И потому, я полагал, красавица Делара не сможет его не заметить.

Посол поцеловал госпоже Амировой руку, и она в ответ с неожиданной для ее возраста непри­нужденностью и легкостью присела в книксене и вручила послу свой подарок.

Это была красивая розовая коробка, перевя­занная голубыми и салатовыми лентами, на­столько оригинально исполненная, что я неволь­но спрятал наш подарок за спину, чтоб его никто не увидел.

Глядя на такую коробку, невольно начинаешь гадать, что же в ней находится. Даже братья Русые перестали жевать и отошли от столов, возле которых отирались с самого начала вечера.

Посол передал подарок госпожи Амировой кому-то из стоящих за его спиной, и этим кем-то, к моему изумлению, оказался Витя Солонин соб­ственной персоной.

Витя тут же отошел с подарком куда-то в сто­рону. Никто этого не заметил, все гости смотрели только на беседующих — посла, Делару Амирову и ее супруга.

С минуты на минуту все ждали появления Президента, который задерживался, возможно, организовывал встречу своего сына.

Прислушиваясь к разговорам, я все высмат­ривал куда-то сгинувшего Витю с чужим подар­ком. Потом приблизился к столам, от которых только что отвалили вышеупомянутые братья, мои соотечественники. Впрочем, они появились здесь вновь. Столы их явно притягивали.

Я подошел к ним поближе.

— Ну чего зря приперлись, не понимаю, — бурчал тот, что с пучком на затылке, он стоял ко мне спиной. — Гоше там делать нечего, все какие-то кризисные ситуации создает, в натуре... Ты видел этого, своего?

— Говорил с ним по сотовому.

— Ну и что он тебе сказал?

— Постарается, мол. Два миллиона хочет. Отряд большой. Со всеми делиться надо.

Они говорили негромко, не оглядываясь, ви­димо полагая, что ни для кого здесь они интереса не представляют.

— Ничего себе! Два «лимона»... — заволно­вался тот, с пучком. — За два «лимона» я сам все проверну.

Пусть теперь Гоша с ним говорит, понял, нет? Два «лимона»... Да стоит ли этот сучонок таких бабок?

— Потише, — сказал его братец и обернулся.

Я сделал вид, что восторженно разглядываю

именинника. Они стали говорить потише. Сюда бы микрофоны Солонина вместе с ним самим!

Слава Грязное врать не станет, эти ребята зате­вали что-то нехорошее и масштабное, судя по на­званной цене. Но вот они перестали шептаться.

— Все равно, Костюха, надо что-то делать, — сказал тот, что без пучка. — Видал, как все забе­гали? Обрадовались.

— Сюда его допускать нельзя, — отозвался Костюха. — Ни в коем разе. Соберут пресс-кон­ференцию, и он все выложит, что есть и чего не было. Мочить как можно скорей.

— Не кажи гоп, — покачал головой братец и во второй раз глянул на меня, обернувшись.

Я по-прежнему стоял недалеко от них, глядя в сторону. Неужели что-то заподозрил? Навер­ное, у меня вид такой — напряженный. Не меша­ло бы расслабиться, а не стоять памятником на площади.

И я вдруг улыбнулся и, приподнявшись на цыпочки, сделал вид, будто увидел наконец того, кого высматривал. И даже для убедительности помахал рукой.

И сразу от них отошел. Тем более что у меня было задание от Питера: присмотреть какого-то шейха Джамиля ибн Фатали.

Только шейхов мне не хватало.

И тут я увидел Витю. Он подходил к послу, улыбаясь, как его лучший друг, и протягивал ему подарок — ту самую коробку госпожи Амировой или очень похожую... Правда, ленточки были другие — бордовая и фиолетовая.

Я не верил своим глазам, а Витя продолжал нахально улыбаться.

Госпожа Амирова приоткрыла свой пунцовый ротик, засмотревшись на нашего наглеца, по­смевшего преподнести их превосходительству точно такой же подарок...

Дамское окружение посла ахнуло и нервно заработало веерами. Конфуз, да и только!

Я почти ничего не мог расслышать, что там происходило, тем более что туда было не протол­каться. Я только понял, что их превосходительст­во умело все перевело в шутку. Бывает, мол. И представил госпожу Делару Амирову господину Майклу Кэрригану, члену совета директоров международного концерна «Галф».

Витя изящно склонил свой хорошо трениро­ванный торс и поцеловал прекрасной даме ручку. Все вокруг невольно замерли, залюбовавшись на эту пару. Даже братья Русые что-то такое почув­ствовали и на минуту оторвались от закусок, ог­лядываясь и стараясь понять, что там происхо­дит.

И вот Витя отвел прекрасную госпожу в сто­рону, дабы объясниться по поводу случившегося, взволнованно поправил бабочку со всем, что туда было встроено, и, обворожительно улыбаясь, рассыпался в комплиментах.