Игра по крупному

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Все один к одному. Могу тебя поздравить. Теперь твоему Тимуру не отвертеться.

— И кто его будет арестовывать? — спросил Володя.

— Не мы же... Получен ордер на его арест. Прокуратура пошлет им факс. Арестуют, если ус­пеют.

— Думаете?..

— А что тут думать? — сказал Грязнов. — Ты же видел его хозяина. Тому палец в рот не клади. Сразу просек, что к чему. Теперь этот громила Тимур обречен. Такие болячки они отсекают сразу. Я уж и так и этак прикидывал, как бы его увезти

с нами в Москву. А потом понял: беспо­лезно. Ничего бы он нам не сказал. Что он знает про хозяина? И если даже знает, не скажет. Не удивлюсь, если он уже получил свою пулю в за­тылок.

— Значит, до Козлачевского нам пока не до­браться? — спросил Володя.

— Пока нет...

— Есть еще Томилин, — сказал Володя. — С ним бы побеседовать. Он пока тоже в Тюмени.

— Побеседовать можно, — согласился Грязнов. — Весь вопрос в том, кого он больше боит­ся, тебя или Козлачевского. Боюсь, не тебя...

Его слова прервал телефонный звонок.

— Борисыч! — обрадовался Грязнов. — Каки­ми судьбами? — И подал знак Володе, чтобы тот снял трубку на параллельном аппарате.

— Вчера было покушение на Мансурова, — сказал Турецкий.

— Да ты что! — не удержался от возмущения Грязнов. — И кто? Опять третья сила?

— Никто ничего не понимает, — ответил Ту­рецкий. — Не думаю, что и вам там в Москве что-нибудь известно. Лучше постарайся выяс­нить, и побыстрее, что такое архивы Грозненско­го нефтяного института? Представляют ли они в настоящее время ценность. И если да, то какую? Слава, мне это нужно очень срочно. Тут проис­ходят либо могут произойти кое-какие события... Кстати, как там Козлачевский? Где он, что поде­лывает?

— Сейчас он в Тюмени. А что?

— Слишком заметен его интерес к тому, что здесь происходит. Возможно, он причастен к стрельбе по Мансурову.

— Вас понял, — сказал Грязнов и выразитель­но посмотрел на Володю.

— Слава, с Козлачевским будь осторожнее, вернее, с теми, кто его окружает. А насчет архи­вов я хотел бы знать уже сегодня. Обратись к Косте. Он найдет скорее концы. Я к нему не могу пробиться.

— Я так и собирался, — ответил Грязнов. — Что еще?

— По поводу убийства Новруза... Есть что-ни­будь? У вас же было что-то подобное. Какие-то тюменские «генералы». Хоть какая-то зацепка есть?

— Да нарыли кое-что. Володя привет тебе передает. Он тут отличился. С риском для жизни, можно сказать. Но все подробности при встрече. Какое это имеет отношение к вашему Новрузу, пока не пойму... Может, узнаю что-нибудь... Как там погода?

— Пошел к черту со своей погодой, — на смешке произнес Турецкий. — Ты понял, что я сказал? Давай звони Меркулову. А я буду ждать твоего звонка.

И положил трубку.

Вячеслав Иванович набрал номер Меркулова:

—

Константин Дмитриевич? Вам пламенный привет от Вячеслава Ивановича...

— Что-то тон у тебя сегодня игривый, — заме­тил Меркулов. — Случилось что?

— ...А также от Александра Борисовича. Тоже шлет пламенный привет из солнечного Баку, хотя вполне мог позвонить вам и сам по интере­сующему его вопросу... Но почему-то решил на­грузить меня. Боится вас, что ли? Хотя мне ска­зал, что не может дозвониться.

Вячеслава Ивановича редко охватывало такое пустословие. Но сегодня была причина — убийца «генералов» установлен. Отсюда и хорошее на­строение, которое всегда вызывало у него жела­ние говорить.

— Мне некогда, — остудил его Меркулов. — У меня люди. Говори, что случилось.

— У меня тут тоже люди. — Грязнов подмиг­нул Володе. — И еще какие. Бьюсь об заклад — не чета вашим. А случилось вот что: Борисыч срочно интересуется, что такое архивы Грознен­ского нефтяного института. И какую они имеют ценность...

— Когда? — встревоженно спросил Мерку­лов. — Когда он о них спросил?

— Да вот только что, — ответил Грязнов. — А ты с чего так разволновался?

— Да у нас тут было целых два дела по их пропаже... Он нашел какие-то следы?

— Этого не знаю, — вздохнул Грязнов. — Так что ему сказать, или сам позвонишь?

— Позвоню сам. А ты мне скажи, что нового у вас по тюменскому делу? Что-нибудь проясни­лось?

— Да самую малость, — ответил Грязнов. — Идентифицировали того, кто резал глотки. Тело­хранитель известного тебе...

— При встрече расскажешь, — перебил его Меркулов.

— Дожили! — рявкнул Грязнов. — Генпроку­ратуру уже прослушивают!

— Ну, что ты чушь порешь? Никто не прослу­шивает. Но это очень важное сообщение. Что ж ты раньше об этом не сказал?

— А если у меня голова кругом? — спросил Грязнов. — Если я уже ни черта не могу понять, что надо сразу, а что потом. А если я сам только что об этом узнал?

— Успокойся, — примирительно сказал Мер­кулов. — Убийца, наверное, стрелочник?

— Скорее всего. И даже наверняка. Стрелоч­ник... Вы посмотрели бы на этого Гошу Козлачевского... Он сразу все просек. И от этого своего киллера откажется, не моргнув. Этого, как вы говорите, стрелочника уберут, и концы в воду. Если мы, конечно, не опередим.

— Ну-ну, зачастил, — вздохнул Меркулов. — Нервы у тебя в последнее время...

— Так хоть вы меня не дергайте! — взмолился Грязнов. — Я должен, Володя должен, все мы должны, а кто нам хоть какой-нибудь должок вернет? Вон Володе опять в Тюмень лететь. Он голову там положит в пасть тигра, которого никто не дрессировал. А может, там следы этих архивов обнаружатся, откуда я знаю...