Игра с огнем
Шрифт:
Стоило мне попытаться его запугать и сказать что-нибудь вроде - "Я тебе сейчас глаз нах** вырежу" - он тут же отвечал чем-нибудь подобным. Он один из немногих игроков среди известных мне, которые готовы сделать для победы столько же, сколько и я. Когда мы, наконец, оказались в одной команде, мы постоянно вспоминали былое, смеялись и в шутку били друг друга клюшками. У нас было взаимоуважение.
Что касается Патрика Руа, то я всегда находил ключи к его воротам, когда играл против него. Каждый раз ему забивал. Но он был боец до мозга костей. Он ненавидел поражения. Он был королём "Колорадо". Мы всегда вместе в гольф играли -
Играть в такой команде - это всё равно что оргазм всем телом испытывать. В "Калгари" такого состава не было с чемпионского 1989-го года. Я не мог дождаться своей первой игры с этими парнями. "Колорадо" приобрело меня, что я заставил их играть ещё лучше, и я знал, что мне это по силам.
За 11 лет в "Калгари" я пропустил всего семь матчей, но в первой же игре за "Колорадо" 1-го марта 1999-го года я получил травму. Это случилось в третьем периоде матча с "Ойлерс", вскоре после того как я забил. Я находился за воротами и попал коньком в трещину, а тут в меня ещё и въехали. Моё колено полетело в одну сторону, а я - в другую. Я доиграл матч до конца, но понимал, что мне пиз**ц. Мне было больно и обидно до слёз.
Тем же вечером мы пошли с Чаком в бар, и я там встретил девушку, которую видел в последний раз, когда приезжал с "Калгари". Она спросила меня: "Привет! Грибов не хочешь?". "Хочу!" - сказал я. "Отлично". Я съел парочку и где-то через час меня накрыло. Мне было всё по кайфу, я поставил реальность на паузу.
Чак рассердился, что я опять изменяю Веронике и ушёл. Я вернулся в отель, включил телек, а там показывали самые интересные моменты матча "Калгари". Я смотрел их где-то минуту, а потом не выдержал и заплакал. Я рыдал в прямом смысле этого слова. У меня было такое чувство, будто у меня близкий человек умер. Я позвонил Чаку, и он пришёл ко мне в номер.
Он был настоящим другом, а потому ему было безумно жаль меня. Мы стали говорить о том, что мне пора начать вести себя как подобает мужу и отцу. Чак - сильно верующий человек, а потому он сказал: "Думаю, нам стоит об этом помолиться". Поскольку у меня большое самомнение, мне было трудно на это пойти, но я знал, что это было правильно, поэтому мы так и поступили. Я был истощён эмоционально, и мы разговаривали до рассвета. Маленькими шажочками я возвращался к Богу.
Утром я пошёл к врачу, и он сказал мне, что я пропущу пару недель. Команда отправлялась на выезд, и я поехал с ними, чтобы поближе познакомиться с партнёрами. Они мне все нравились.
Это были опытные игроки. С мотивацией у них был полный порядок. Напротив, мы все понимали, что мы бьёмся за Кубок Стэнли, и все понимали, что для этого нужно сделать.
Я мог играть в гольф каждый день на роскошнейших полях, и это было здорово. Долго же мне пришлось ждать дня, когда, едва я приехал на каток, Брайан Саттер стал дёргать меня за руку и повторять: "Бл*, ну ты готов? Готов ты уже или нет, ё* твою мать?!". Я показал ему свои часы и сказал: "Ну, сейчас только 8-30 утра. Я буду готов к семи вечера, а сейчас мне нужен кофе".
Саттер хотел, чтобы его игроки ели, пили и засыпали с мыслями о хоккее 24 часа в сутки. Я был выше этого. Мне пришлось биться, чтобы чего-то добиться.
Глава 25. "Колорадо"
Благодаря травмированному колену, мне посчастливилось застать рождение своей дочери Татим 15-го марта 1999-го года. Я видел, как появились на свет все мои четверо детей. Это потрясающе. Если кому нужен акушер - зовите меня. Нам всегда нравилось имя Татим О’Нил (американская актриса, прим. АО), а когда мы узнали, что оно означает "беззаботная", то мы сочли его просто идеальным.
Мы решили немного изменить его написание, как мы поступили и в случае с Бо (вместо Tatum - Tatym, вместо Beau - Beaux, прим. АО). Что самое интересное, Татим - моя точная копия. Она спокойно смотрит на вещи, и её трудно чем-то удивить. Но когда она катается верхом - это что-то невероятное. Смотришь на неё - вроде, маленькая девочка-тихоня, а как сядет верхом, так она сразу сосредотачивается и полностью втягивается в процесс. Это мне в ней очень нравится. Когда дело доходит до соревнований, она становится очень серьёзной. Она ненавидит проигрывать. Понимаете? Не-на-ви-дит!
Несколько дней спустя после того, как Татим появилась на свет, я отправился с "Колорадо" на выезд в Финикс. Врачи постоянно делали мне уколы в колено, так что я был в полном порядке.
До конца "регулярки" я провёл ещё 14 матчей и набрал 24 очка (10+14), так что, мне кажется, вполне можно сказать, что я внёс свою лепту.
Наше соотношение побед и поражений за последние 15 матчей сезона выглядело следующим образом - 10-3-2. Это позволило нам занять второе место в Западной Конференции, в то время как первое досталось "Далласу". Я делал именно то, чего от меня и хотело руководство "Колорадо". В заключительном матче "регулярки" против "Далласа" я забросил свою 40-ю шайбу за 13 секунд до финальной сирены. Мы выиграли 2:1. Мы были полны энергии и готовы победить в Кубке Стэнли.
И вот 20-го апреля 1999-го года произошло массовое убийство в школе Колумбайн Хай. Двое парней расстреляли 12 школьников и учителя, ранили ещё 23, после чего покончили жизнь самоубийством. Всё это произошло в Джефферсон Каунти - тихом предместье Денвера, где проходили наши домашние матчи. Старт плей-офф отложили на три дня, а два наших первых матча перенесли в Сан-Хосе.
В раздевалке все только об этом и говорили. Более того, мы прикрепили к нашим сеткам эмблемы с аббревиатурой CHS (Columbine High School, прим. АО) и даже сходили в больницу проведать раненых. Я не знал, что из-за этого получится, потому что у них была тяжёлая психологическая травма. Они свои глазами видели, как убивают их одноклассников... я даже представить себе этого не могу. Так что нам хотелось увидется с ними и дать им понять, что мы за них горой. Для нас это было очень важно.
Всем было их жалко, мы все им сочувствовали, но надо было играть, и мы снова сконцентрировались на хоккее. Мы были одними из фаворитов в борьбе за Кубок Стэнли.
В первом матче я сделал две голевые передачи и заработал на себе 4-минутное удаление после того, как Винсент Дамфуз разбил мне нос. Мы выиграли 3:1. Но болельщики "Шаркс" меня пи**ец как ненавидели. Во время тайм-аута на видеокубе крутили ролик под названием "Двойники знаменитостей". Сначала там показали жуков из мультфильма "Жизнь жука", а после этого мою фотографию. Получилось очень смешно. Болельщики на трибунах с ума сходили.