Игра с отчаянием
Шрифт:
Вот только он не мог сидеть как прежде в присутствии Хитаги. Уж слишком часто Минато ловил на себе её странные взгляды. За то время, что кипел чайник, она по крайней мере пять раз успела скосить на него задумчивые печальные глаза. Минато некоторое время ломал над этим голову. В итоге он не выдержал. Выключив плеер и достав наушник из уха, он одновременно с щелчком чайника поинтересовался у Хитаги:
— Ты что-то хотела, Хицугири-сан?
Хитаги вздрогнула, а затем смущённо опустила глаза. Минато терпеливо ждал ответа. Наконец, она нерешительно взглянула на него и медленно кивнула.
— Пожалуй, — согласилась Хитаги. — Я просто подумала… — Она некоторое время молчала, словно собираясь с мыслями, а затем
Минато понял, что последним предложением она подразумевала не только зависть к возможности слушать музыку — скорее, она имела в виду его взаимоотношения с другими людьми. Хитаги, в последнее время потерявшей всех своих компаньонов, должно быть действительно одиноко. Минато вдруг охватил порыв поддержать её, и он, обводя руками стол перед собой, предложил:
— Кстати, не хочешь составить компанию?
Хитаги удивлённо моргнула, но затем с ухмылкой кивнула. Пока она заваривала чай уже двум людям, Минато наблюдал за ней и думал, почему он не сторонится общества этой девушки. Наконец, когда она поставила напротив него чашку и сама села за столик, он пришёл к выводу: в отличие от его предыдущей компании, Хитаги не казалась кем-то близким. Всё их общение сводилось к обмену мнениями на суде или общем собрании. Пожалуй, сегодня вообще был первый раз, когда они решили просто побеседовать за чашечкой чая. Хитаги осознавала это ничуть не хуже него, так что чувствовала определённую неловкость.
Некоторое время они просто молчали, не зная, как лучше завязать разговор. И когда Хитаги начала думать, что это импровизированное чаепитие пройдёт в тишине, Минато неожиданно для неё прямо спросил:
— Ты чувствуешь себя одиноко?
Хитаги вздрогнула и подняла на него глаза: Супер Повелитель персон смотрел куда-то в сторону, словно не решаясь взглянуть на собеседницу, на его лице было серьёзное сосредоточенное выражение. Хитаги замялась. Она совсем не привыкла откровенно говорить с кем-то о своих чувствах, так что растерялась, не уверенная, стоит ли ей отвечать. Её глаза забегали, она не знала, на чём остановить взгляд. Минато терпеливо ждал, косясь на неё. Наконец, Хитаги смущённо посмотрела на него, опустила глаза в стол, сделала глубокий вдох и призналась:
— Да. — Она сделала паузу, а затем нерешительно продолжила: — В итоге я чувствую себя покинутой и даже преданной. Возможно, это и не совсем справедливо, но я просто не знаю, что теперь и думать. У меня больше не осталось никого, с кем я могла бы обсудить свои проблемы, с кем я могла бы просто беззаботно поболтать. Я уже вообще не понимаю, что мне делать. Я вообще ничего не понимаю, — с тяжёлым вздохом заключила она и провела по лицу ладонями.
С каждым словом Хитаги говорила всё уверенней, будто ей нужно было преодолеть лишь трудный первый шаг, чтобы излить душу. Слова лились потоком, явно не раз прокрученные в голове. Минато с пониманием выслушал её откровение, не встревая и не перебивая. Убедившись, что она закончила, он выждал пару секунд, чтобы она смогла добавить что-то, если вдруг забыла это сказать, а затем с усталой улыбкой проговорил:
— Мне знакома часть твоих переживаний. Я чувствовал что-то подобное после смерти Санады-семпая. — На мгновенье пальцы, держащие чашку, чуть дрогнули. Тряхнув головой, Минато продолжил: — Возможно, тебе покажется это слегка неправдоподобным — в конце концов, меня пытались поддержать Хан-сан и Кишинума — но тогда мне тоже казалось, что я остался совсем один. Они просто не могли достучаться до меня.
Хитаги задумчиво провела пальцем по краешку чашки.
— Терять близких всегда сложно… — проговорила она и со вздохом прикрыла глаза. Затем она
— Но разве тебе просто не захотелось перед кем-нибудь выговориться? А я всего лишь первым подвернулся под руку… — Минато усмехнулся.
— Не в этом дело, — задумчиво нахмурилась Хитаги. — Скорее, я бы сказала… вы просто по какой-то причине кажетесь надёжным человеком.
— Получается, я стою твоего доверия? — с улыбкой спросил Минато и подался вперёд. Этот диалог слегка поднял его настроение.
Хитаги вдруг удивлённо захлопала глазами и склонила голову набок. Казалось, что-то вызвало у неё недоумение. Несколько секунд она растерянно смотрела на Минато, а затем криво усмехнулась. Приняв нормальное положение, Хитаги взяла в руку чашку и с горькой ироничностью произнесла:
— Доверие? К сожалению, такая роскошь мне недоступна.
Затем она быстро допила чай, словно желая закончить разговор, торопливо поблагодарила Минато за компанию и поспешила в сторону выхода.
Минато ничего не сказал. Он проводил её задумчивым взглядом. В его голове промелькнула мысль: “Если все думают так же, то есть ли у нас шанс противостоять отчаянию?..” И тут же насмешливый женский голос ответил: “Ни единого”.
***
Дэймон бесцельно блуждал по коридорам уже несколько часов. Он не мог точно сказать, сколько именно так ходит, но чувствовал, что ночное объявление должно прозвучать с минуты на минуту. Вот только парень совсем не торопился в свою комнату. С тех пор, как Хитаги узнала, что он всё это время ей лгал, Дэймон больше не знал, куда ему податься. Усугубила ситуацию и история с Марти. Супер Мечник был вынужден признать, что за всё это время успел в какой-то степени привязаться к барабанщику и привыкнуть к его обществу. “Возможно, я бы даже назвал его товарищем…” — нехотя думал Дэймон, прохаживаясь по коридору.
Помимо переживаний по поводу Хитаги теперь появилась ещё одна проблема: каждый раз, когда Дэймон думал о Марти, перед глазами мечника невольно возникал образ барабанщика, каким он видел его в последний раз. Дэймона пугали те безнадёжность и смирение, которыми была пронизана каждая черта Марти тогда. Супер Мечник точно знал, что никогда не забудет этих пустых безжизненных глаз ещё не мёртвого человека, который сдался, потеряв смысл жить. Пожалуй, именно этот образ станет его наиболее жутким ночным кошмаром… после покинутого жизнью тела самого дорогого существа в мире.
Дэймон остановился посреди коридора первого этажа и невольно положил руку на сердце, почувствовав щемящую боль в груди. В этот момент послышалось ночное объявление. Дэймон хмыкнул, на его лице возникла гримаса отвращения, вызванная голосом Тау. Едва этот звук затих, в коридоре повисла благотворная тишина. Дэймон с удовольствием вслушался в её безмятежную беззвучность. Внезапно его чуткий слух уловил омерзительные нотки знакомого голоса, раздающиеся в стороне спортзала. Мечник неприязненно скривился. Несомненно, голос принадлежал Тау. “Не хватало только встретиться с ней”, — недовольно подумал Дэймон. Он хотел было уже идти в противоположном направлении, тем более, что настало время возвращаться в свою комнату, как вдруг осознал, что, помимо голоса Тау, он слышит ещё один. И диалог куклы с его обладателем не сулил ничего хорошего. “Оставаться в стороне теперь равносильно преступлению”, — сказал сам себе Дэймон и поспешил к спортзалу.