Игра слов

Лекух Дмитрий Валерьянович

Второй так второй.

Третий – так третий.

Мы с Афониным немного подумали – и отказались…

Не хотелось.

Начало апреля, ночи, оно конечно, пока холодные, но уже не настолько, чтобы в Вовиной общаге прятаться.

Это уж – если совсем крайний случай.

Пошли гулять…

…За нами неожиданно увязалась маленькая черненькая собачка.

Ничего не хотела, даже от сыра отказывалась.

Просто шла следом и визгливо подтявкивала.

Ну и что?

Пусть себе тявкает, нам-то какая разница.

И,

наверное, так все бы и ничего, если б Вовка с присущей ему грацией не предположил, что это Галина решила нас до метро проводить.

Выгнать-то выгнала, – но беспокоится, ведьма волосатая.

Темно все-таки.

…Сначала мы ржали.

Потом пытались от собачки отвязаться.

Потом, припомнив Галкину истинную ведьмачью сущность, начали потихоньку подергиваться.

Три здоровых и пока что еще не очень сильно пьяных мужика, ага.

Потом плюнули, почти что добежали до метро и рванули на станцию «Университет», дабы воспользоваться любезным Вещевайловским предложением и тихо выпить в его теплой общаге.

Что-то похолодало, знаете.

По пожарной лестнице до второго этажа, где располагалось искомое, никогда не закрывавшееся окно женского туалета, я взлетел с такой скоростью, с какой не всякий раз со склонов съезжал.

А я – кандидат в мастера спорта по горным лыжам, так, на секундочку…

Расположились у Вовки в комнате, выставили на стол водку, разбудили его вечного соседа – ленинского стипендиата и хронического алкаша Влада, согрелись, вздрогнули.

Через некоторое время на характерный водочный запах в комнате начали собираться и остальные пьющие иногородние студенты-геологи, искренне уважавшие не менее пьющих молодых московских поэтов.

Кто-то принес гитару, кто-то – пару бутылок портвейна, да и сам Влад, немного поворчав и оттаяв, залез под общажную койку и под аплодисменты присутствующих извлек оттуда доверху полную разливным «жигулевским» пивом пластиковую автомобильную канистру.

Как насчет ерша, молодые люди?!

Молодые люди, естественно, ответили дружно выраженным согласием…

Словом, веселье было уже в самом разгаре, когда мы, нервно похохатывая, рассказали парням о только что пережитом жутком мистическом опыте общения с маленькими черными собачками…

…Господи, как же они над нами ржали!

Только геологи, наверное, так умеют – они люди довольно прагматичные, и хотя в мистику верят, но это, извините, – в дальних походах.

Где-нибудь в сибирской тайге, среди таинственных якутских шаманов.

А – вот так, в Москве, неподалеку от станции метро «Рижская»…

…Особенно забавной эта история стала казаться, когда Вещевайлов, уже совсем развеселившись, раскрыл им подлинную идеологическую причину спора с последующим неминуемым рассиранием: Влад даже на подоконник вскочил, выглядывая, не ведьмачит ли Галка-антикоммунистка на улице…

…И – бледный и внезапно вспотевший – медленно сполз вниз.

Мы приникли к окну.

Можно

сказать – прилипли.

Всем смешанным и уже довольно пьяным составом.

Там, под тусклым уличным фонарем вызывающе разглядывала горящие окна общежития маленькая черненькая собачка.

Ленка

…Я не очень уверен, что ее любил.

Влюблен – это да.

А вот чтоб любил – вряд ли.

Я вообще не уверен, что когда-либо в этой жизни любил не ту женщину, которая сейчас является моею женой.

Как говорит один из моих нынешних близких приятелей:

– Ты, Димон, редкий по сегодняшним временам извращенец. В двадцать первом веке, извини, даже тихие семейные пидорасы чаще встречаются, чем вот такие, как ты, долбоебы-однолюбы-романтики. Это уже не смешно…

…Нет, влюблялся я – как и положено, довольно часто.

Кобелировал – еще чаще.

А вот с любовью – что-то не получалось ни разу, пока наконец не накрыло так, как и положено, – совершенно по-настоящему.

…Хотя нет.

Вру.

Было.

Один раз.

Очень давно, еще в Свердловске.

Именно в Свердловске, а уж никак не в Екатеринбурге.

Не хочу вспоминать: и гордиться в принципе нечем, да и уроков из той истории никаких не извлечешь – ни положительных, ни отрицательных.

Абсолютно личный опыт, никому, кроме меня самого, не интересный.

Ленка, которую все почему-то считали моей первой любовью – совершенно другая история…

…Мы познакомились у репетитора.

Славный был репетитор, мы с ним потом еще не раз по этой жизни встречались, правда, уже так плотно не пересекаясь.

Игорь Леонидович Волгин, в ту пору – профессор МГУ, ага.

Он у меня еще потом оппонентом дипломной работы был, в Литинституте, но это – уже совсем другая история.

Да и Игорь Леонидович к тому времени другим стал, ой, другим.

По-прежнему холеным, конечно, но изрядно потасканным.

Укатали Сивку, чего уж там.

А вот тогда, когда я еще в десятом классе учился…

Огонь!

По некоторым слухам, очень и очень немногие из дипломниц журфака МГУ постигали основы литературоведения мимо его узкой холостяцкой постели в академическом кооперативном доме на станции метро «Новые Черемушки».

А что?!

Холеный черноволосый красавец, романтически-разведенный, с ледяным взглядом возмутительно синих глаз.

Бывшая жена – танцовщица, так что – в женской красоте понимает.

Ценитель, можно сказать.

Девушкам лестно.

Известный литературовед, признанный специалист по Достоевскому, с одной стороны, и даже – немного поэт, автор пары тоненьких сборников довольно банальных стихотворений, – с другой – для барышень этого вполне достаточно.

Особенно для барышень, с какого-то перепуга решивших осчастливить своею скромной персоной несчастную отечественную журналистику.