Игра со Зверем

Алексина Алёна

– Я не считал.

– Конечно, зачем?!
– горько сказала Кэсс и крикнула, срывающимся голосом, - ты играл со мной, сволочь бездушная! Как и со всеми! Я всегда была для тебя только рабыней, которая - вот удача!
– оказалась способна любить и удачно вписалась в плетение интриги...

– Да.

Растрескавшаяся окаменела земля ушла из-под ног. Обличительница пошатнулась. Несмотря на эти бессвязные обвинения, она до последнего надеялась...

– Почему?
– прошептала несчастная.
– Почему так жестоко?

– Жестоко?
– Амон

подошел к ней вплотную, заглянул в глаза и напомнил.
– Я Зверь. Хищник, Кэсс. С хищниками нельзя играть. Им нельзя верить.

– Я думала...
– едва слышно произнесла ниида, но севший голос изменил, и она осеклась.

– Думала, я люблю тебя?
– демон улыбнулся. Страшной безжизненной улыбкой, какой улыбался ей в снах, в той, другой жизни.
– Я. Тебя. Не. Люблю.

Она закричала и с отчаянием оттолкнула его. Яркая вспышка ослепила всех, квардинга отбросило прочь, но он со звериной ловкостью устоял на ногах. Даже не перестал усмехаться и смотрел на рабыню злыми колючими глазами. А вот Динас замер. Подобной силы он не видел никогда. Да, перед ним - Оракул. Оракул такой сильный, какой еще не рождался прежде. Её Стихия дышала первобытной мощью и могла бы утолять голод колдуна несколько веков, причем без ущерба для хозяйки. Мало того, та и не заметила бы, что от неё убыла такая малость!

– Девочка...
– старик попытался отвлечь невольницу от Хозяина, но та не услышала вкрадчивого обращения и вспыхнула таким яростным пламенем, что миротворец отшатнулся, предпочтя не вмешиваться.

– НЕНАВИЖУ!!!

– Я в ужасе, - демон развел руками, показывая, как дико напуган.
– Сожжешь? Съешь? Защекочешь до смерти? Брось, Кэсс. Даже вот этот сморщенный интриган, прячущийся сейчас за твоей спиной, не способен меня победить. Хотя и очень бы хотел. А тебе и вовсе не по зубам.

Амон насмешливо пробежался взглядом по фигуре человечке.

– Увы, ты и впрямь никто. В тебе нет ничего исключительного. Обыкновенная приманка. Рабыня, с которой было интересно забавляться и иметь в свое удовольствие, ничего не обещая взамен. Ты ведь сама захотела в мою постель. Вспомни. Я тебя туда не звал. И чего ж ты ждала? Что я откажусь от нетронутой готовой на все девки?

Боль Кассандры была почти осязаема. Казалось к её обиде и страданию можно припасть, как к источнику и пить, пить, пить, захлебываясь и наслаждаясь. Оракул даже прикрыл на мгновение глаза. С каждой секундой этих глухих страданий он становился все сильнее, и если раньше у него были сомнения в своей победе, то сейчас их не осталось. Прорицатель блаженствовал.

К счастью, окружающие были так увлечены происходящим, что не обращали внимания на провидца, свирепо поглощающего силу ненависти и боли. Кассандра закусила губу и, выталкивая каждое слово, прошептала:

– Я хочу понять. Зачем ты так со мной? Так... жестоко.

Амон застыл, словно решая, что ответить на эти слова. Он смотрел в темные глаза, взгляд которых тонул в его узких звериных зрачках. Мгновение, второе... Наконец, демон сделал шаг назад и произнес медленно, вкрадчиво:

– И думать

об этом не смей.

По белой щеке страдалицы поползла одинокая слеза, но она сердито смахнула ее ладонью.

– Поздно, - с горечью сказала упрямица.
– Я сделала свой выбор. Уходи. Нас двоих тебе не победить.

– Кэсс...

– Амон, хватит, - Тир и еще трое демонов, преградили мятежнику дорогу, мешая подойти к обоим оракулам.
– Достаточно на сегодня. Проклятье снято, а свои личные счеты своди не здесь.

Остальное ниида почти не видела и не слышала. Она изможденно опустилась на холодную жесткую землю. Сил не осталось. Слишком тяжело дался ей мучительный разговор, слишком много зла упало в душу, распускаясь там цветами обиды и гнева.

– Тирэн!
– оракул вернул себе прежнее самообладание и решительно перехватил инициативу.
– Проследи, чтобы бывшего квардинга проводили до материка Рик-Горд и выстави охрану, чтобы он не покинул его ближайшие тридцать лет.

– Всего тридцать?
– новый вожак воинства Ада вопросительно посмотрел на Динаса.

– Он разрушил проклятье...
– прорицатель помолчал, надеясь, что демоны примут его плохо скрытую ярость за милость, и объяснил, - поэтому, несмотря на все свои интриги, заслуживает снисхождения. Однако совсем оставить его без наказания было бы верхом легкомыслия. Поэтому его кара - ссылка на тридцать лет. Думаю, Совет не станет оспаривать это решение.

– Кэсс!
– Хозяин шагнул к рабыне, но Тирэн вновь преградил ему дорогу.

– Мой квардинг, я позабочусь о вашей... невольнице в ваше отсутствие, - сладким голосом сказал он.
– Вперед.

Черные точки уже растворились в расцвеченном закатными красками небе, а Кассандра все смотрела и смотрела в темнеющую высь. Девушку била дрожь. Колдун, стоящий рядом, заглянул ей в лицо, и даже попытался пролезть в мысли. Бесполезно. Слишком сильная. А ведь она даже не понимает, насколько велика её Стихия.

– Хочешь отомстить?
– тихо спросил старик.

Она молчала. Боль ее еще не утихла, но постепенно - провидец наслаждался тем, как прибывала в душе человечки горечь - перерождалась в злобу.

– Я все еще его рабыня, - напомнила красавица с неживым лицом и остановившимся взглядом.
– Он не отпускал меня.

– Ты оракул. Поэтому никто, кроме мужа, не будет иметь над тобой власти, - Динас протянул несчастной руку.

Тяжело опираясь о сухую, но сильную ладонь, страдалица поднялась с земли.

– Почему ты остановила Амона?
– не смог сдержать любопытства демон.
– Что тебе открылось?

– Я увидела свою смерть после вашей схватки, - последовал тихий ответ.
– Он бы...

Оракул вздохнул с притворным сочувствием.

– Есть способ отомстить...

– Нет, - отрубила упрямица.
– Я разучилась верить. В вашем мире наивность - смертельный недостаток.

– Девочка...
– покачал головой собеседник, - я лишь стану тебя учить. Это мой долг - передать свои знания. А потом ты отомстишь. Сама. Как сочтешь нужным.