Игра теней. Дилогия
Шрифт:
Через минуту я пожалел о таком решении.
Эти дыры, напоминающие пчелиные соты, явно были когда-то замазаны чем-то вроде глиняной пробки. Теперь ее осколки хрустели под сапогами, рассыпались в терракотовую пыль. Я заглянул во тьму, заметил груду серого хлама, поднял факел над головой, стараясь рассмотреть внутренности захоронения лучше.
– Черт!
Я отшатнулся! От резкого движения масло плеснуло из навершия факела на пол, там затрепетала горючая лужица.
Эти дыры-норы сплошь забиты костями! До отвала!
Я перевел дыхание. Сердце колотилось от неожиданного зрелища – вот уж не ожидал, что где-нибудь все-таки найду
Но любопытство – порок.
Я сунулся туда вновь, мой взгляд скользнул по беспорядочным грудам костей, покрытых толстым слоем пыли. Реберные клетки, руки, ноги, черепа. Все, как груда бесполезного хлама, свалено в одну кучу. Кажется, их будто даже утрамбовывали!
Острием меча я коснулся кости, что лежала ближе всех к краю, подтолкнул к общей куче. Уже хотел отвернуться, но на периферии зрения заметил какое-то движение. Спину сковало морозом, а в животе воцарился вакуум. Я обернулся резко, воздел факел.
В трепещущем свете все было спокойно.
Уф… кажется, показалось…
Все еще под жутким впечатлением, я попятился, не отрывая взгляда от костей. Чем дальше я отходил, тем больше мрак скрадывал захоронение. Сразу захотелось вернуться, чтобы под светом еще раз убедиться, что все нормально. Только огромным усилием воли я заставил себя успокоиться. Отвесил себе мысленную оплеуху. Тоже мне расхититель гробниц, блин!
Но, отходя, все же несколько раз оборачивался на зловещие дыры. Казалось, что из их темноты кто-то наблюдает. И взгляд такой, нужно сказать, о-о-очень недобрый.
– У страха глаза велики, – пробормотал я, пытаясь приободриться.
Получилось с точностью до наоборот. Эхо подхватило мой шепот, протащило через лабиринты склепа, с каждым новым повторением нагнетая жуткие тона, и наконец рассыпалось где-то вдалеке. Мороз по коже!
Я покосился на часы. До назначенного Вражеком времени еще почти час. А играть в раскопки и искателя клада уже что-то перехотелось…
Ноги сами унесли меня подальше от жутких дыр. Мимо проплывали испещренные пентаграммами и тайными символами гробницы, колонны, постаменты с погребальными урнами. Я переступал завалы, осколки когда-то величественных статуй, изображавших то ли грозных богов, то ли могучих полководцев и вождей.
Отстраненно подумалось, что, судя по местным лабиринтам, этот склеп объединяет все Могильники.
Я дошел до тупика, зашагал вдоль стены, рассматривая пиктограммы. С некоторым холодком отметил, что теперь гробницы встречаются реже. А через полсотни метров и вовсе пропали.
Я сразу подобрался, насторожился. Меч сам по себе покинул ножны и примостился в ладони.
Пару минут я шагал по пустому залу, прикидывая – может, уже пора возвращаться? Даже хотел повернуть, но вдруг остановился, заметив нечто новое.
Потолок резко уходил куда-то вверх. Да и плиты пола вроде бы уже немного другие, здесь не так много пыли, все в непонятных царапинах. Стало заметно темнее, хотя светильников на стенах не убавилось.
Я с осторожностью двинулся туда, держа перед собой факел. Сердце заколотилось, но очень тихо и вполудара, когда из полумрака медленно выплыл навстречу громадный памятник.
Замерев, я с восторгом рассматривал широкий постамент, что в сравнении со статуями, его занимавшими, казался тончайшей прослойкой камня. Наверху целая армия всевозможных чудовищ, рыцарей,
Я вскарабкался на постамент, остро чувствуя свои крошечные размеры. Ведь самая маленькая статуя, вот тот же рыцарь, в три человеческих роста. Я двинулся в лабиринты скульптур, прошел по странному, волнистому полу, над головой проплыла необычная арка-портал. И только через секунду мозг, привыкая к гигантомании скульпторов, сообразил, что волнистый пол – морские волны с пенными шапками, а арка – это не изыск архитекторов, а очередное кольцо тела Мирового Змея – Левиафана!
Я застыл, пытаясь охватить взглядом статую целиком. Ага, вон его башка с распахнутой пастью, где меж сталактитов зубов с легкостью войдет дамская легковушка, а чешуйчатые кольца змеиного тела немногим отличаются от американских горок.
Мимо проплыла ужасающая сценка детского жертвоприношения, старые ведьмы, задрав подолы и обнажив кривые ноги, в беспорядочности совокуплялись прямо около котла. Козлоногий сатир рядом ржал над действом, над людской глупостью.
Лабиринт скульптур поражал размахом и длительностью. Тут и Всадник Без Головы, и значительная часть пантеона средневековых демонов, начиная от Повелителя Мух и заканчивая суккубами и больными териантропией. А были и такие, что даже избалованный современными фильмами ужасов и играми человек не смог бы распознать, откуда взялись и к какой конфессии принадлежат эти твари.
Когда в глазах уже стало рябить от каменных чудищ, они вдруг расступились, и я вышел на свободное место. Прямиком к подножию величественного трона, занятого фигурой из дымящейся тьмы.
– Долго же ты добирался, Суггестор, – прошелестело из недр мрака. – Я уже заждался.
Глава 12
Черная наука
Трон, вопреки представлениям о престолах мертвых королей, сложен был не из костей. Хотя и близко к теме – из доспехов. Впечатление самое нелицеприятное, даже, я бы сказал, отвратительное. Если кости обычно рисуют гладкими, отмытыми и отполированными задницами монархов, то латы… брр!
Проржавелые насквозь, с очень редкими проплешинами еще гладкого железа, покрытые мутными каплями конденсата, непонятно откуда взявшегося при общей сухости воздуха. На каменных плитах пола бурые потеки, россыпь струпьев ржавчины. Отчетливо виднелись вмятины на шлемах, багровые дорожки, засохшие на забральной решетке. Нагрудники с рваными дырами от арбалетных болтов, другие с узкими прорехами от пробития мечом, вызывающие желание закрыться руками.
От всей этой конструкции веяло не некромантией, а скорее неухоженным моргом или технофашизмом. Хотя прослеживался явный посыл, что доспех, как и тело, всего лишь сосуд.