Игра теней
Шрифт:
«Ясноглазая дева с отважным сердцем львицы, светлый взор ее устремлен в те дни, когда поруганная честь воссияет вновь и Голубка спустится с небес, осенив своим крылом домашний очаг».
Слова, срывавшиеся с губ Бриони, сливались в нечленораздельное бормотание, и все равно ей было приятно слышать человеческий голос, хотя бы свой собственный.
«Ясноглазая дева с отважным сердцем львицы, светлый взор ее устремлен в те дни, когда поруганная честь воссияет вновь и Голубка спустится с небес, осенив своим крылом домашний очаг».
Очередной приступ кашля заставил Бриони смолкнуть. Дальше речь в стихотворении шла о дальнем пути,
«Преодолевая все тяготы пути, непорочная дочь Перина поет и в пении обретает покой и свободу, забывая о кровавых ранах, покрывающих ее белоснежное тело».
Строки, звучавшие в голове Бриони, отвлекли ее от горьких мыслей о собственной участи, и она немного воспрянула духом.
«Милосердная богиня, защити меня, помоги преодолеть испытания, выпавшие на мою долю!» — обратилась она к Зории.
В знаменитой поэме Грегора из Сиана, повествующей о злоключениях Зории, говорилось, что во время странствий богини-девственницы землю сковал лед и покрыл толстый слой снега. Бриони могла считать, что ей повезло, поскольку ни льда, ни снега в лесу не было. Впрочем, холод стоял такой, что тело принцессы сотрясала беспрестанная дрожь. Дождевая морось не проникала сквозь плотный свод ветвей, но стоило Бриони выйти на открытое место, и она ощущала на липе и руках холодную влагу. Девушка уже не понимала, какие участки пути чреваты большими мучениями — дебри, где приходилось продираться сквозь заросли и перелезать через поваленные деревья, или открытые пространства, где она промокала насквозь.
Зория не осталась без помощи и участия, припомнила Бриони. Один из богов пришел ей на выручку. Как это здорово — в трудный час встретить бога! Правда, если ей не изменяет память, встреча эта оказалась не слишком счастливой для Зории.
«Зосим Помощник, внук старого Керниоса, повелителя Земли, услышал легкую поступь Зории и предложил указать ей путь. Однако ночные тени были слишком густы, и даже потомок повелителя Снов не смог преодолеть их власть. Темная магия Великого холода привела Зорию и ее спутника в замешательство».
Значит, даже Зория сбилась с пути. Голос Бриони предательски дрогнул.
В следующее мгновение она заметила, что ее преследует какая-то тень, стремительно перескакивая от дерева к дереву. Бриони остановилась, прислушиваясь к судорожному биению собственного сердца. Она огляделась по сторонам, но в сумраке различила лишь стволы берез, тускло сиявшие белым.
Неужели в зарослях скрывается волк? Бриони нащупала рукоятку длинного ножа Йисти, заткнутого за пояс. Быть может, одного волка она и сумеет убить — но ведь они, кажется, выходят на охоту стаями? Девушка представила себя в окружении стаи голодных волков и, не выдержав столь кошмарной картины, залилась слезами.
«Помни, что дикие звери, как правило, боятся человека куда сильнее, чем человек боится их», — нередко повторял отец. Однако здесь, в темном и промозглом лесу, поверить в истинность этих слов было трудно.
«У зверей есть все основания держаться от людей как можно дальше, — вновь зазвучал в голове у Бриони спокойный и уверенный голос отца — Ведь люди часто приносят им
— Эй, волчище, это я! — громко крикнула Бриони, старясь придать собственному голосу свирепые нотки. — Твоя смерть!
Ни движения, ни звука в ответ. Только мерный шепот дождя да гулкое эхо, повторившее ее слова в тишине. Бриони вновь закашлялась. Справившись с приступом, она продолжила путь. Дорога поднималась по крутому склону холма, и, карабкаясь наверх, принцесса хваталась за выступавшие из земли корни.
— Когда утреннее солнце воссияло на небе… — орала она во всю глотку, надеясь, что ее голос отпугнет волков и других хищников, притаившихся в чаще. — Когда утреннее солнце воссияло на небе, отец Всего Сущего Перин отправился на поиски своей дочери, и другие боги следовали за ним. Взор великого бога метал молнии, и молнии сверкали в его руках. Башня Вечного Холода возвышаюсь над скованной льдом землей, ее сияние слепило глаза. Ров, наполненный острыми осколками льда, окружал ее со всех сторон.
Представив себе такое количество льда, Бриони почувствовала озноб. Только теперь она заметила, что капюшон сполз с ее головы и волосы насквозь пропитались влагой.
— У дверей своей обители стоял повелитель Луны в сверкающих доспехах из слоновой кости. Его серебристые волосы развевались на ветру, а в руке он держал свой грозный меч, именуемый Серебряным Лучом.
Прежде чем взобраться на вершину холма, Бриони вновь увидела темный силуэт, мелькнувший между деревьев в десятке шагов от нее. Принцесса опустила глаза вниз и смотрела под ноги, не желая удостовериться в справедливости собственных страшных догадок. Судя по всему, ее действительно преследовал голодный хищник. Чувствуя, как горло сжимается от страха, Бриони вновь завела свою отчаянную песнь.
— «Уходи прочь от дверей моего чертога, о мой великий родич, — молвил Хорс. — Ты незваным явился в Лунные земли, и ты должен их покинуть. У тебя нет никаких прав вторгаться в мои владения. Возвращайся на свой Ксандос, обитель богов». Перин в ответ прогремел: «Я явился сюда по праву отца! Тебе ли говорить о правах, вероломный похититель, укравший у меня дочь. Приведи ее сюда и дай обещание никогда более не пересекать пределы моих земель. Тогда я сохраню тебе жизнь…»
На вершине холма тропа неожиданно прервалась. Напрасно Бриони вглядывалась в усыпанную прелыми листьями землю — она смогла различить лишь след оленя. Что ж, решила принцесса, если нет другой дороги, придется идти по этой. Измученная странница медленно двинулась вперед; в лесу становилось все темнее, а ей вовсе не хотелось споткнуться и сломать ногу. Вскоре звериный след привел ее к довольно широкой тропе, ведущей вниз, к подножию холма. Бриони приободрилась и опять запела. В ее голосе слышалось ликование.
«В самых тягостных обстоятельствах человек может найти повод для радости». Эти отцовские слова принцесса вспомнила, когда перелезала через толстый древесный ствол, преградивший ей путь. А потом строки поэмы вновь зазвучали в ее памяти.
— «Никто не смеет приказывать мне в моих владениях, — возопил Хорс. — Неужели ты думаешь, что я послушаюсь тебя, о жалкий хвастун, повелитель Гроз и Туч, впустую сотрясающий воздух! Твоя дочь принадлежит мне. Голубка попала в клетку». — «Подлый вор! — крикнул Перин. — Тебе придется узнать на собственной шкуре, что гроза не просто сотрясает воздух! За громом следует молния, и она превратит в пепел тысячи башен!»