Игра титанов
Шрифт:
Рендалл промолчал, слова куда-то исчезли, в голове образовалась звенящая пустота.
– Отдыхай. – Хозяин дома поднялся. – Если чего захочешь, то я в задней комнате.
Он ушел, Олен остался в одиночестве.
Сидел, глядя на колышущуюся листву, на плывущие по небу облака. Сердце билось торопливо и неровно, одолевало желание напиться в дым, до потери рассудка, чтобы ничего не помнить и ни о чем не беспокоиться.
Вернулась Хельга, бросила на Рендалла вопросительный взгляд, но ничего не сказала. Ушла в дом, оттуда донеслись приглушенные
– Вот зараза… – сказал Олен. – Разве я просил об этом? Разве мечтал? На что оно все нужно – колдовские мечи, волшебные перстни, императорские троны? На что годится подобная требуха?
И он саданул кулаком по столу с такой силой, что тот скрипнул.
До самого вечера пробыл в каком-то странном оцепенении, и ночной сон не принес облегчения. Проснулся на рассвете с тяжестью на сердце, не почувствовал вкуса того, что ел на завтрак.
– Ну вот, можно отправляться в дорогу, – сказал Харальд, когда плошки были вымыты, а вещи уложены. – Этот дом немало лет послужил мне, и, может быть, я сюда еще вернусь.
– Куда пойдем? – нетерпеливо поинтересовался Юрьян.
– На юг. Доберемся до Хиррона, а там сядем на корабль, идущий в сторону Тысячи островов.
Долина с ручьем осталась позади, вновь потянулись бесплодные скалы, лишь кое-где покрытые щетиной кустарника. Тропка увела в сторону от моря, зато по левую руку открылся вид на горы – нагромождение острых пиков, темных провалов и причудливо изогнутых хребтов.
Харальд шагал бодро, Юрьян, по обыкновению, бормотал себе под нос – складывал стихи, а Олен тащился позади всех, мрачно глядя себе под ноги.
– Что с тобой? – поинтересовалась Хельга.
– Ничего. – Он отвел взгляд.
– Я бы так не сказала, – покачала головой девушка. – После вчерашнего разговора ты сам не свой.
– Ты даже не представляешь, насколько не свой. – Рендалл дернул себя за ухо. – Но ничего, это все ерунда. Пройдет.
Она не сказала ничего, но поглядела с сомнением.
После полудня переправились через довольно большую реку, а вскоре начали встречать признаки того, что даже в этом краю кто-то живет. Сперва наткнулись на остатки шалаша, а потом набрели на место, где совсем недавно разделывали горного барана.
Кровь успела свернуться, над клубком внутренностей с противным жужжанием вились мухи.
– Скоро доберемся до селения кивагор, – сообщил Харальд. – Диких, что не подчиняются никому и живут так, как их предки тысячу лет назад. Меня там знают, можно запастись едой в дорогу.
Примерно через милю свернули в узкое ущелье, по дну которого бежал небольшой ручеек. Олен почувствовал запах дыма, ущелье расширилось и превратилось в настоящую котловину. В ее стенах обнаружилось множество квадратных и прямоугольных отверстий. Стал виден крохотный водопад, изливающийся с высоты в пару десятков локтей.
– Они живут в скалах? – спросил Юрьян. – Ой-ёй, как интересно. Ух ты, и сколько же тут народу обитает?
– Достаточно, –
Появлению чужаков никто особенно не удивился. Игравшие на берегу ручья дети вытаращили глазенки и с воплями помчались к собственным жилищам. Из дверей начали выглядывать женщины, с ног до головы замотанные в цветастые тряпки. Затем появились мужчины, почти голые, только в небольших, отделанных бахромой передниках из мягкой кожи.
В руках они держали копья, поблескивали на солнце обсидиановые наконечники.
– Нас встречают, – сказал Харальд, поворачивая туда, где из дверного проема, щурясь, выбирался морщинистый старец. – Это, если не ошибаюсь, их вождь, он же главный служитель богини. – Тут он перешел на наречие кивагор: – Мир тебе, почтенный.
– И тебе мир, – ответил морщинистый, с удивлением разглядывая Хельгу. – И спутникам твоим. Ты – древний, что живет в долине на севере. Присаживайся, не откажись от нашего угощения.
– И не подумаю отказаться.
У входа в дом, выдолбленный в скале, лежали несколько плоских валунов, которые использовались в качестве лавок. Вождь опустился на один из них, путешественники сели на соседний. Подошедшая женщина с поклоном раздала глиняные чашки, из высокого кувшина плеснула в них козьего молока.
– Угощайтесь. – Старый кивагор сделал глоток. – В такую жару приятно освежить горло, особенно с дороги…
И они с Харальдом завели длинный разговор о погоде, о том, как расплодились в этом году скальные попрыгунчики.
– Хорошо, – сказал вождь, когда эта важная тема была рассмотрена со всех сторон. – Что привело тебя и твоих спутников к нам?
Харальд улыбнулся и перешел к делу.
Вскоре они стали обладателями кожаного мешка с копченой козлятиной, корзины фруктов, похожих на сливы, но более крупных и с прочной кожицей. Удалось купить еще лук и связку нормальных стрел.
– Добрый обмен, – кивнул старый кивагор, разглядывая полученный от Харальда слиток золота.
– И я так думаю. – Тот поднялся. – Да будет ваша охота удачной, а стада – плодовиты. Но нам нужно продолжать путь.
– Да, конечно. Идите, – кивнул вождь, и тут по его лицу пробежала странная тень – то ли недовольства, то ли сомнения.
Все время, что они шли по котловине, Олен спиной чувствовал внимательный взгляд.
– Не нравится мне этот тип, – сказала Хельга, когда ущелье закончилось и они вновь вышли на тропу.
Харальд удивленно поднял светлые брови:
– Почему?
Девушка некоторое время подумала, прежде чем ответить.
– Такое чувство, что он прячет топор за спиной.
– Невозможно. Законы гостеприимства для кивагор священны. Кстати, а где кот?
– Бродит где-то, – пожал плечами Олен. – Но не беспокойся, он нас отыщет, даже если мы спустимся на морское дно.
Прошли через еще одно ущелье, где скалы сходились так тесно, что не было видно неба. Из него выбрались на берег моря и зашагали по монотонно похрустывающей гальке.