Игра титанов
Шрифт:
– Эх, не люблю я море, – проговорил Юрьян, – особенно когда сам по нему плаваю. Но оно такое красивое, заешь меня крабы! Недаром Ариан Три Пальца посвятил ему целый цикл вис. Они так и называются – Морские Висы…
Пляж сузился до полоски в десяток локтей, слева его поджали громадные серые валуны. В расщелинах рос мох, а сами камни выглядели так, словно лежали на этом месте с момента рождения Вейхорна.
– Это еще что? – Олен повернулся на донесшийся сверху шорох, увидел, как кто-то перескочил с одного камня на другой.
– Нападение… –
– Топор за спиной! – крикнул Олен, вытаскивая клинок.
А потом вокруг оказалось очень много кивагор. Они ринулись со всех сторон, потрясая копьями и размахивая топорами. Рендалл отбил нацеленный в голову удар, ответным свалил самого шустрого из врагов.
Юрьян замешкался и, если бы не Хельга, схлопотал бы копьем в грудь, прямо в прежнюю рану.
– Спасибо, – выдохнул он, вскидывая меч.
Лиафри не ответила. Она была занята – отмахивалась сразу от двух могучих воинов.
– Ничего не понимаю, – Харальд во время боя ухитрялся еще и разговаривать. – Мы… же… только… что… были… у них… в гостях…
В каждой паузе между словами он успевал нанести удар, стремительный и, как правило, смертельный.
– Вот уж не знаю. – Олен пригнулся и подрубил одному из кивагор ноги. Клинок из кости йотуна легко рассек и мышцы, и кости. Воин свалился, не издав даже стона, но лицо его посерело, а глаза закатились. – Или чем не угодили?
Хельга свалила здоровяка с топором, еще одного ухитрился ранить Юрьян, и кивагор обратились в бегство.
– Пусть бегут. – Харальд опустил занесенный для удара меч. – Так, кто-нибудь живой остался? Надо бы с ним поговорить.
Среди трупов отыскали раненого, Хельга принесла воды и плеснула кивагор в лицо. Тот зашевелился, поднял веки, в светло-серых, почти прозрачных глазах возник страх.
– Слушай меня, – сказал Харальд с нехорошей улыбкой. – Еще сегодня я пил молоко с вашим вождем. Чего случилось такого, что он послал своих воинов убить меня? А ну, говори!
– Перебирающая Камни, – прошептал кивагор трясущимися губами. – Она явилась и велела… приказала… мы не хотели, но что было делать? Все в ее власти, и наши жизни тоже…
– Что он там бормочет? – встрял Юрьян.
– Варо-Вак не оставила мысли разжиться моим имуществом, – проговорил Олен. – И решила использовать вот этих парней. Лично явилась к ним. Вождь, наверное, чуть не двинулся головой от счастья.
– Так что, теперь все обитатели этих богами проклятых мест будут охотиться на нас? – воскликнул скальд. – Или, может быть, все до единого кивагор? Тогда нам проще самим утопиться в море.
Харальд задумчиво почесал подбородок:
– Насчет того, что все кивагор, – вряд ли. Но даже парочка племен может доставить изрядное беспокойство. Если они будут нападать постоянно, то рано или поздно мы упадем от усталости. И даже эта штука, –
– Что ты предлагаешь? – спокойно осведомилась Хельга.
– Дикие кивагор живут в основном около моря. Если уйти в глубь суши, прочь от берега, сделать крюк…
– А есть ли в этом смысл? – спросил Олен. – Ну, ускользнем сейчас. Что, южнее не верят в Варо-Вак? Сородичи этих голых парней, – он мотнул головой в сторону одного из трупов, – носят одежду, но так же ревностно выполняют приказы своей богини. Может быть, надо попытаться напасть на нее саму?
– Это невозможно, – покачал головой Харальд. – Она везде, где есть те, кто поклоняется ей. Ты будешь сражаться с камнями и рассветами, с ящерицами, скалами и всеми кивагор? Ну а насчет того, что нас ждет на юге, – это мы еще посмотрим. Дикарей заставить воевать легче, чем моряков или ремесленников.
– Я за то, чтобы пойти в горы, – сказал Юрьян. – Я могу помахать мечом, но не так люблю его, чтобы заниматься этим каждый день. Лучше побить ноги в скалах, чем убивать ни в чем не виноватых бедолаг. Как сказал Варок Косматый князю Желтых Лисиц: «Нет чести в том, чтобы уничтожать обманутых…»
– Хельга? – спросил Харальд.
– Обойдем, – ответила лиафри после обычной паузы.
– Нас трое, ты один. Что скажешь?
– Не нравится мне эта идея. – Олен убрал меч в ножны и поправил заплечный мешок. – Но спорить не буду.
– Вот и отлично.
Заваленный телами пляж остался позади, а вскоре закончились и валуны. К самому морю подступили скалы, беловато-алые, как окровавленные зубы. Харальд свернул сразу же, как увидел достаточно пологий склон. Подъем продлился недолго, они оказались на плато, поросшем кустарником и отдельно стоящими деревьями с узкими и жесткими листьями.
– Придется идти очень быстро, да еще и путать следы, – сказал Харальд. – Так что немного нажмем.
Через час Олен был мокрым, словно искупавшаяся мышь, а в бедрах появилась боль. Юрьян дышал тяжело, и только Хельга выглядела полной сил, точно проспала все это время в тенечке. Харальд водил их кругами по каким-то ущельям, заставлял по нескольку раз пересекать одни и те же ручьи, карабкаться по отвесным склонам и скакать по камням.
– Я больше не могу… – прохрипел скальд, когда стало ясно, что им предстоит еще один подъем.
– А ты представь, что нас догоняют твои «друзья» из родни Сашиха Толстого, – посоветовал Рендалл.
Шустрый глянул на него, как на врага.
Этот подъем дался еще тяжелее предыдущих. По его завершении Олен чуть не свалился, запнувшись о еле заметную кочку. Затем оглянулся и увидел, что на западном горизонте блестит тонкая серебристая полоса моря.
Судя по всему, зашли они далеко и высоко.
– Привал, – сказал Харальд. – Теперь отыскать наши следы будет не так-то просто даже для опытного охотника.