Игра в безумие (сборник)
Шрифт:
– Выпейте немного воды и обманете желудок.
– А сухую корочку к воде не подадите?
– съязвил Клинг.
– Что?
– переспросил тот.
– Ага, понял. Очень остроумно.
– Как долго ещё он будет диктовать?
– Бог его знает. Он медленно диктует.
– Давно он тут начальником?
– Лет пять, десять... Не знаю.
– А где служил перед этим? В Дахау?
– Что?
– переспросил мужчина...
– Ага, понял.
– Очень остроумно, - сухо добавил Клинг.
– Где Мо-ногэн и Монро?
– Ушли домой. Они уже наработались. Сегодня у них был тяжелый день.
–
– Лейтенанта?
– переспросил мужчина.
– Я - поторопить лейтенанта? Господи, смешнее этого я никогда ничего не слышал.
Покачав головой, он удалился по коридору, ещё раз с сомнением оглядываясь на Клинга.
В десять тридцать три в коридор вышел детектив с болтавшимся на ремне револьвером тридцать восьмого калибра.
– Берт Клинг?
– Да, - устало ответил Клинг.
– Лейтенант Хейтхорн вас ждет.
– Слава тебе, Господи...
– И не сердите лейтенанта, - посоветовал ему детектив.
– Он голоден и зол.
Подводя Клинга к матовым стеклянным дверям, на которых красовалась надпись "Лейтенант Генри Хейтхорн", распахнул их и доложив: "Клинг, господин лейтенант!", пропустил Клинга в кабинет. Детектив ушел, закрыв за собой дверь.
Хейтхорн сидел за столом в другом конце помещения. Это был плюгавый и плешивый тип с голубыми-голубыми глазами. Рукава белой рубашки закатаны выше локтей. Воротник расстегнут и узел галстука сбился набок. Из висевшей под мышкой кобуры торчала ореховая рукоять автоматической сорокапятки.
Стол перед ним был чистым и пустым. Зеленые ящики картотеки образовали мощную стенку за столом и по бокам от него. Жалюзи на окне слева от стола были подняты. На деревянном щитке, стоявшем на столе, надпись: "Лейт. Хейтхорн".
– Клинг?
– спросил он.
Голос был высокий и металлический, как соль-диез, выдутое на поломанной трубе.
– Да, сэр, - ответил Клинг.
– Садитесь, - предложил лейтенант и указал на стул с высокой спинкой.
– Спасибо, сэр!
– сказал Клинг. Подошел к столу и сел. Ему было не по себе. Он ни в коем случае не хотел потерять место, а Хейтхорн, похоже, был крутой мужик. Задумался, может ли лейтенант попросить комиссара выгнать какого-то патрульного к чертовой матери, и решил, что безусловно может. Нервно сглотнул слюну. Не думал уже ни о Клер, ни о еде.
– Так это вы тот Шерлок Холмс, да?
– начал Хейтхорн.
Клинг не знал, что ему ответить. Не знал, улыбнуться или потупить глаза. Не знал, сидеть или покаянно пасть в ноги.
Хейтхорн, наблюдая за ним, спросил снова:
– Так это вы наш Шерлок Холмс, спрашиваю?
– Простите?
– вежливо переспросил Клинг.
– Это вы занялись тем убийством?
– Я не думал, лейтенант, что...
– Послушайте, Шерлок, - перебил его Хейтхорн и ударил кулаком по столу.
– Нам позвонили сегодня днем, - он приоткрыл верхний ящик, - точнее в шестнадцать тридцать семь. Нам сообщили, что вы копаетесь в убийстве Дженни Пейдж.
– Хейтхорн с грохотом захлопнул ящик.
– Я вас ещё пожалел, мистер Холмс. Мог просто позвонить капитану Фрику в 87 участок. Так получилось, что вы из 87 участка, а капитан Фрик - мой старый приятель, и капитан Фрик не будет церемониться со всяким засранцем, который сует нос куда не
– Лейтенант, в участке ничего не знали о моем...
– И до сих пор не знают!
– взревел Хейтхорн.
– И не знают потому, что я пожалел вас и не стал звонить капитану Фрику. Я вас пожалел, мистер Шерлок Холмс, запомните это. Я к вам чертовски добр, запомните это!
– Лейтенант, я...
– Ладно, ладно, послушайте меня, Холмс. Если я ещё раз услышу, что вы хотя бы подумаете о Дженни Пэйдж, считайте, с вами покончено... И я имею в виду не перевод куда-нибудь в Бичтаун. Я добьюсь, что вас вышвырнут на улицу. И не возьмут никуда больше. И не думайте, что я этого не смогу!
– Лейтенант, но у меня и в мыслях не было...
– С комиссаром я на дружеской ноге. Он свою жену продаст, если я попрошу. Так что можешь не сомневаться, что комиссар, если я попрошу, вышвырнет к черту вшивого топтуна, который сует нос куда не надо. Пусть вам такое и в голову не приходит.
– Лейтенант, я...
– Пусть вам и в голову не придет, мистер Холмс, что я шучу, ибо я никогда не шучу, если речь идет об убийстве. Вы играете с убийством, понимаете? Шляетесь взад - вперед и задаете дурацкие вопросы, и один Бог знает, кого вы этим напугали и заставили затаиться и похерили тем самым всю нашу работу! Прекратите это, ясно? А если я ещё раз услышу, что вы снова...
– Простите, лейтенант...
– Что такое?
– Кто вам звонил, лейтенант?
– Это не ваше дело!
– заорал Хейтхорн.
– Да, лейтенант.
– И убирайтесь из моего кабинета. Господи, меня от вас тошнит. Убирайтесь!
– Слушаюсь, лейтенант, - сказал Клинг и направился к дверям.
И не смейте впредь совать нос в это дело!
– взревел вдогонку Хейтхорн.
Он позвонил Клер в одиннадцать десять. Подождал шесть звонков и хотел положить трубку, потому что решил, что Клер уже спит, когда вдруг раздался её голос.
– Алло?
Клер?
– Да, а кто говорит?
– Я вас разбудил?
– Ага...
– Снова тишина, потом её голос чуть ожил.
– Берт? Это вы?
– Да, Клер, простите, я.
– Последний раз меня так кидали, когда мне было шестнадцать...
– Клер, честное слово, я не хотел вас так подвести. Тут двое из криминальной...
– Но мне показалось, что вы меня кинули. Я прождала в редакции до без четверти восемь, сама не знаю зачем. Почему вы мне не позвонили?
Мне не позволили.
– Клинг умолк.
– Кроме того, я не знал, куда звонить.
Клер молчала.
– Клер?
– Я слушаю, - устало ответила она.
– Можно мне зайти к вам завтра? Мы можем провести вместе весь день. Завтра у меня выходной. Снова тишина.
– Клер?
– Я слышу.
– И что?
– Берт, может быть, нам лучше покончить с этим? Давайте считать то, что случилось сегодня вечером, за дурной знак и оставим все как есть, ладно?
– Нет.
– Берт...
– Нет. Я приеду за вами к обеду, хорошо? Тишина.
– Клер?
– Ну хорошо. Ладно, - сказала она.
– В обед.