Игра в безумие. Прощай, сестра. Изверг
Шрифт:
Когда на следующий день утром в семь сорок пять он пришел на службу, дежурный сержант подал ему записку — сообщение о том, что Доннер звонил ему предыдущей ночью в одиннадцать пятнадцать. Доннер просил срочно ему позвонить. Номер был записан тут же. Уиллис миновал пульт дежурного, свернул направо, где прямоугольная таблица с указующим перстом показывала путь в следственный отдел, поднялся по железной лестнице, свернул туда, где зарешеченное окно пропускало бледные неровные лучи утреннего света в приемную размером полтора на полтора, и потом одолел шестнадцать ступенек на второй этаж. В конце коридора повернулся спиной к дверям, на которых было написано «КАМЕРЫ». Прошел вдоль скамеек,
— У тебя что-то новенькое, Хэл? — спросил Хэвиленд.
— Да, — ответил Уиллис. В трубке он услышал:
— Алло?
Голос был заспанный, но Уиллис узнал голос Доннера.
— Пузан, это Уиллис. Ты мне звонил?
— Что? — переспросил Доннер.
— Говорит детектив Уиллис из восемьдесят седьмого отделения.
— А, привет. Господи, который час?
— Около восьми.
— Вы вообще когда-нибудь спите?
— Что у тебя для меня есть?
— Вы знаете типа, которого называют «капитан Рэндольф»?
— В мою клиентуру он не входит. Кто это?
— Недавно перебрался из Чикаго, но голову даю на отрез, что здесь у него тоже есть грехи. Он грабитель.
— Вы уверены?
— Разумеется. Хотите с ним встретиться?
— Посмотрим.
— Сегодня вечером я собираюсь немного поиграть в кости. Будет и Рэндольф. Можете с ним встретиться.
— Где?
— Я вас возьму с собой, — сказал Доннер. Потом помолчал. — Вы же знаете, турецкие бани нынче дороги.
— Вначале нужно выяснить, о ком идет речь, — сказал Уиллис. — Возможно, эта встреча окажется ни к чему. Вы уверены, что он будет играть в кости?
— Как в самом себе.
— Я тебе позвоню попозже. Будешь на месте?
— До одиннадцати. Потом пойду в бассейн.
Уиллис взглянул на имя, которое он записал на клочке бумаги.
— Капитан Рэндольф. Так его зовут?
— Рэндольф-то да. Но насчет капитана я не уверен.
— Но ты уверен, что ограбления — его рук дело?
— Абсолютно, — подтвердил Доннер.
— Ладно, я тебе позвоню.
Уиллис положил трубку, немного подумал, потом набрал номер отдела идентификации. Москоло, один из служащих административного отдела, вошел в канцелярию и спросил:
— Эй, Хэл, кофе будешь?
— Ага, — кивнул Уиллис и начал объяснять по телефону, что ему нужно.
Отдел идентификации и картотека находились в Главном комиссариате в центре города на Хай-стрит. Работали они двадцать четыре часа в сутки, и единственной их задачей был сбор, подбор и классификация всей информации и описаний преступников. Там была, например, картотека отпечатков пальцев, картотека рецидивистов, списки особ, находящихся в розыске, списки освобожденных условно, картотека отбывших сроки, списки известных азартных игроков, насильников, известных грабителей и сводка по всем картотекам вместе. Фотоархив содержал свыше восьмидесяти тысяч фотографий преступников. А поскольку всех, кого обвиняют в преступлениях, или тех, чье преступление доказано, обязательно фотографируют, картотеки постепенно расширялись и непрерывно модернизировались. Поскольку отдел идентификации получал и обрабатывал двести шестьдесят тысяч комплектов отпечатков пальцев в год и поскольку он удовлетворял запросы по двумстам
Через час ему уже принесли целый конверт бумаг. Первой фотокопией, которую Уиллис выловил из конверта, была учетная карточка Рэндольфа с отпечатками пальцев. Уиллис торопливо просмотрел ее. На этой стадии расследования отпечатки еще были ни к чему. Тогда он достал из конверта следующий материал — фотокопию оборотной стороны учетной карточки.
ШШШШШШШШШШШШШШШШШШШ
Уиллис просмотрел и прочие бумаги из конверта. Там была и справка о том, что второго мая 1950 г. Рэндольфа через восемь месяцев выпустили из Бэйли Айленда под честное слово за хорошее поведение. Чиновнику, который его оформлял, заявил, что хотел бы вернуться в Чикаго, где родился и куда собирался вернуться, демобилизовавшись с флота. Ему оформили документы, и 5 июня он отправился в Чикаго. Там была справка из чикагской полиции, куда переслали дело и материалы на Рэндольфа. Он вроде бы никак не нарушил своего честного слова.
Уиллис начал копаться в материалах и обнаружил копию личного дела Рэндольфа времен службы на флоте. Его призвали 8 декабря, через день после нападения на Перл-Харбор. Тогда ему было двадцать три, почти двадцать четыре. Дослужился до капрала, участвовал в десантах на Иводзиме и Окинаве и лично уничтожил пятьдесят четыре японских солдата. 17 июня 1945 года при наступлении шестой дивизии морской пехоты на город Мезадо был ранен в ногу. Его отправили в госпиталь в Перл-Харбор. Когда выздоровел, перевели в Сан-Франциско, где демобилизовался с почестями.
А через четыре года напал на пятидесятитрехлетнего мужчину, чтобы забрать у него бумажник. И теперь, если верить Доннеру, он снова в городе и грабит людей. Уиллис взглянул на часы, потом набрал номер Доннера.
— Алло? — отозвался тот.
— Насчет игры в кости, — сказал Уиллис. — Я буду.
В кости каждый раз играли в новом месте. В этот вечер, в четверг, — в складе недалеко от приморской автострады. Уиллис в соответствии с духом события надел спортивную рубашку с рисунком из лошадиных голов и спортивный пиджак. Встретившись с Доннером, едва его узнал. Желеобразная трясущаяся гора белого мяса, дышавшая паром в турецких банях, каким-то образом приобрела форму и даже солидность, когда втиснулась в темно-синий костюм.
Доннер всегда выглядел внушительно, но теперь казался гигантским, как сказочный великан, производил величественное впечатление и держал себя почти по-королевски. Они с Уиллисом обменялись рукопожатием, во время которого из ладони Уиллиса в ладонь Доннера перекочевала десятка. Потом направились к складу, где их ждали кости и капитан Рэндольф.
Тип у бокового входа узнал Доннера, но молчал, пока Доннер не представил ему Хэла Уиллиса как «Вилли Харрела, моего старого друга». Потом впустил их в склад, где внутри все было погружено во тьму. Только в одном углу горела лампочка. Остальное пространство было заполнено чем-то похожим на холодильники и стеллажи.
— Охрана договорилась с полицейским патрулем, — объяснил Доннер. — Так что нас тут беспокоить не будут.
Они шли через склад, каблуки звонко цокали по бетонному полу.
— Рэндольф — вон тот, в зеленом пиджаке, — показал Доннер. — Вас познакомить или вы сами?
— Лучше уж сам, — сказал Уиллис. — Если произойдет прокол, не хотелось бы засветить тебя. Ты слишком ценен.
— Но это уже случилось, — заметил Доннер. — Ведь я вас провел сюда, не так ли?
— Ну да, но я бы мог быть таким хитрым жлобом, что одурачил и тебя, а?