Игра в безумие. Прощай, сестра. Изверг
Шрифт:
— Не могли бы мы, дорогая… Поль все-таки имеет право…
— Нет. — Словно чувствуя, что опасность миновала, Нора отошла от двери. — Элис крайне измотана. Не позволю ее беспокоить. — Как охранник, она выпроводила Поля из дому.
Генерал вышел следом и нагнулся к окошку машины.
— Поезжай осторожнее, чтоб чего не случилось. Нора все же права, понимаешь, нынче Элис не до разговоров. Пережди день-два, увидишь, все придет в норму. Ты же знаешь женщин.
Машина сорвалась с места, буксуя на песчаной дорожке. Задние
— Нужно было пустить его к ней.
Нора постучала ногой по земле.
— Весь гравий рассыпал…
Глава XXII
Тяжелый уик-энд
Субботнее утро, половина десятого. Когда Вэйн открыл дверь, Хэзлтон сразу подумал, что перед ним человек конченый. Тот не только был в несвежей рубашке и мятых брюках и не выглядел уже как огурчик, но вдобавок был небрит, и несло от него спиртным. Нос заострился, покрасневшие глаза странно блестели. Хэзлтону приходилось видеть людей на грани срыва, так что признаки эти были ему знакомы. Хватит любой мелочи — и что потом?
Честная игра, как ее понимал старший инспектор, всегда была вопросом тактики, и на этот раз тактически верным он считал игру в открытую. Отказавшись присоединиться к Вэйну, цедившему виски, сказал:
— Обойдемся без обиняков. Вчера за вами следил наш человек. Вечером вы от него избавились. Куда вы ездили?
Вэйн выглянул в окно:
— А, вы отозвали своих соглядатаев!
— Пока. Когда пришлем их снова, то позаботимся, чтоб вы так легко не скрылись. Итак, мистер Вэйн?
— Что?
— Где вы были?
Вэйн покрутил в пальцах бокал.
— Черт побери, а вам какое дело? Я-то скажу, но при чем тут полиция?
Хэзлтон ждал. Вэйн подтолкнул к нему листок бумаги.
— Вот что ждало меня, когда я вечером вернулся с работы. Милое послание, не так ли?
Хэзлтон перечитал письмо.
— Что означает «и все остальное»?
— Мы уже говорили об этом. Недавно. Что… что я ничего не сделал.
— Да, говорили. Значит, вот на что она намекает… Значит, ваша жена боится, не имеете ли вы какого-то отношения к убийству?
— Дьявол, ну конечно, нет. Вы преследуете меня, пытаетесь пришить мне это дело. — Меня кто-то…
— Да?
— Нет, ничего.
Вэйн казался перепуганным. Почему?
— Значит, вы нашли это письмо. Что потом?
— Я ушел из дому и напился.
— Не сразу. Домой вы вернулись около семи, а ушли без четверти девять.
— Черт, да я не знаю, что делал. Пил. Сидел и думал. Потом ушел из дому, хотел забыться.
— Из дому вы вышли в двенадцать сорок три. Наш человек говорит, что вы оторвались от него намеренно. Почему?
— Это труда не представляло. — По губам скользнула легкая усмешка. — Мне не нужен был хвост.
— Никто больше вас не видел.
Вэйн пожал плечами.
— Вы вернулись в двадцать три пятьдесят семь, за три минуты до полуночи.
— Ну,
— Где вы были?
— Пил. Не в городе, возможно потому ваши люди меня и не видели. Я поехал в паб в Прантинге, полагаю, он именуется «У Орла», потом в еще один, и еще… Один из них — на выезде.
— «Дети Герцога?»
— Может быть. Мне хотелось изрядно напиться. С вами такое бывало, инспектор, чтобы вы хотели напиться и не получилось? Вы ведь тоже человек?
— Пабы закрывают в одиннадцать. Дорога домой не могла занять целый час.
В больных глазах Вэйна появилось виноватое выражение.
— Я поехал навестить своих родственников — генерала и стерву-тещу. Хотел видеть свою жену. Но меня к ней не пустили. Не хотели ее будить.
«Будь там я, — подумал Хэзлтон, — вышиб бы к чертям двери спальни и выволок ее за волосы».
— И когда это было?
— Не знаю. В двенадцатом часу.
— И уйдя оттуда, отправились прямо домой?
— Полагаю, да. Говорю вам, что толком не помню.
Хэзлтон закрыл блокнот.
— Вы пока остаетесь здесь? Люди в вашей ситуации иногда переезжают в гостиницу.
— Вы хотите знать, что сделаю я… — Подойдя к письменному столу, Поль взял визитку и сунул ее детективу: — Мой адрес с понедельника на ближайшие две недели.
Хэзлтон прочитал:
«Школа менеджмента Джея Барнса Лоуренса. Геттингем Кастл Хемпшир».
— Мистер Джей Барнс Лоуренс ведет какие-то дурацкие курсы для руководящих работников, напичканные всевозможными идиотскими тестами. И меня туда отправляют из-за того, что вы лезете в мои дела. Что следите за мной. Торчите в офисе, следите за мной, пристаете к Лоусону, выспрашиваете что только можно. Вы преследуете меня.
Хэзлтон убрал визитку в карман.
— Если не возражаете, я ее оставлю. На вашем месте я перестал бы пить. В порядке подготовки к тестам.
Двадцать три ноль-ноль. Телефон все не отвечал. Наконец Салли отчаялась и решилась. Набрав номер полиции, попросила к телефону инспектора Хэзлтона.
Пятнадцать ноль-ноль. Полинг был дома. Хэзлтон говорил с ним по телефону.
— Похоже, наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки. Девушка была в контакте с Абелем. И у нас есть адрес.
Полинг как раз пытался идентифицировать римские монеты, купленные на распродаже. С тяжким вздохом отложив их в сторону, через полчаса был в управлении.
— С Салли Лоусон я уже разговаривал — она встречалась с Рэем Гордоном.
— А, с журналистом. Он тут замешан?
— Вряд ли. Девушка работает в «Тимбэлс» в Лондоне, ее отец — коммерческий директор. Ее приятельнице Памеле Уилберфорс попал в руки один из тех порножурнальчиков, посредством которых завязываются знакомства. Не обычный журнал знакомств, понимаете, а такой, что продаются в Сохо.