Игра в безумие
Шрифт:
– В самом деле? Ну, тогда будьте начеку.
– Лу никогда себе такого не позволит. Знает, ей это даром не пройдет. Вот поворот на Саттон Виллис.
Они повернули направо. Хэзлтон задумчиво произнес:
– Абель Гилузо. Это не Джон Джонс. Вполне может быть его настоящим именем, если он иностранец.
Саттон Виллис состоял из двух десятков домов, включая магазин. У старика прохожего спросили дорогу к Бэчстед Фарм.
– Вы ищете Бэчстед Фарм?
– Вы что, глухой, дедуля? Я вас об этом и
Старец собирался ещё что-то сказать, но передумал.
– На развилке сверните налево, километром дальше направо будет проселок. Ферма рядом с ним, увидите с дороги.
– И отвернулся.
Свернув на развилке на узкую полевую дорогу, они притормозили. Проехать пришлось не километр, а добрых два, пока они не остановились и вышли. Хэзлтон выругался.
На обочине дороги стояла табличка:
"Бэчстед Фарм. Дом и участок в 3 акра. Продажа по договоренности. Обращаться к Дж. Дарлингу и компании, Бишопгейт, Роули".
Табличка была старой, краска выцветшей.
За лужайкой виднелось что-то вроде заброшенного фермерского дома. Когда подошли ближе, впечатление подтвердилось. Перед ними оказался типичный небогатый кирпичный фермерский дом, окна заколочены досками. Несколько флигелей, деревянных сараев в различных степенях обветшания окружали заросший бурьяном двор. Кошка осторожно пробиралась среди жестянок и битых бутылок. Они молча обошли вокруг дома. За ним оказался пруд, с виду глубокий и грязный. Поломанная калитка вела в поле, заросшее бурьяном. Брилл пнул двери черного хода, те подались.
– Открыто, - сообщил он и нагнулся к замку.
– Кто-то вышиб замок. Но, похоже, уже давно.
Хэзлтон помнил, что нашли они в Доме Плантатора, и не слишком рвался внутрь. Брилл принес из машины фонарь и Хэзлтон пропустил его вперед. Сержант, светя фонариком, вел шутливый комментарий.
– Полагаю, кухня. Господи, ну и вонь, что тут, рокфор ели, что ли? Смотрите под ноги, инспектор, тут, похоже, сухое дерьмо, и не собачье. Гостиная. Тут кто-то развел огонь, но уже давно. Коридор, лестница. Да, по этой лестнице лучше не бегать.
Ступени были сломаны, трех вообще не хватало. Когда Брилл постучал по перилам, кусок их отвалился.
– Не знаю, что вы думаете, инспектор, но я бы сказал, что последнее время тут никто не занимался незаконной деятельностью.
Хэзлтон оставил этот очевидный факт без комментариев. Развязность Брилла действовала ему на нервы. Когда вышли на улицу, он зашагал к сараям и с ходу распахнул первые же двери. Что-то зашуршало. Во тьме сверкнули глаза. Брилл включил фонарь, навстречу метнулась крыса и исчезла за углом.
– Что она там нашла, хорошенький кусок мяса?
– не унимался Брилл. Фонарь осветил дохлого голубя.
– Нет, только косточки на один зубок. Похоже, тут когда-то хранили уголь.
Но и в других сараях ничего интересного не было, только поломанные мотоциклы, тракторные запчасти да ржавый инструмент. Закончив осмотр, они, отряхиваясь, ещё раз оглядели запущенную ферму.
– Вопрос в том, - заметил Хэзлтон, - почему Гилузо указал этот адрес, как доставляли ему письма, куда он приезжал за ними и откуда.
– И хлопнул себя по лбу.
– Табличка "Продается"! Ведь рядом с нею - ящик!
Почтовый ящик был обычным, деревянным, с узкой щелью, какие популярны скорее в Америке, чем в Англии. Замок с него Брилл свернул монтировкой. Внутри оказалось письмо, адресованное А. Гилузо, с номером "Е 203" на обратной стороне конверта. Письмо отправили из Ист-Далвича, видимо, Джордж или Берта. Писала некая Эстер, сообщившая номер своего телефона и утверждавшая, что она весьма сексуальна, ей двадцать один год и она многое умеет. Живет не в Сассексе, но зато держит уютный домик в Бэйсуотере. Обожает изобретательный секс и убеждена, что способна удовлетворить любого мужчину. Рассчитывала на небольшой сувенирчик.
– Эта сексбомба уже не попадет Дракуле в когти, - заметил Брилл.
Эта капля переполнила чашу терпения Хэзлтона:
– Брилл, это не шутки. Речь идет о маньяке-убийце. Вы что, не понимаете?
Брилл вдруг лишился дара речи. А когда, наконец, пришел в себя, воскликнул:
– Дракула, инспектор!
– В чем дело?
– Есть лист бумаги? Блокнот...
– Опершись о машину, что-то написал, потом, сияя, обернулся и подал листок Хэзлтону. На нем стояло: Абель Гилузо - Бела Лугоши
– Меня надоумил Дракула из объявления. Это анаграмма, как видите. Вот и тренировка с кроссвордами пригодилась. Помните, Лугоши часто играл Дракулу, у него были такие жуткие глаза, он ещё играл в фильмах ужасов.
Хэзлтон не помнил. Многие годы он не был в кино. А Брилл продолжал:
– Дракула-вампир, пил кровь своих жертв. А разве не так было в случае с Олбрайт?
Старший инспектор вспомнил истерзанное тело.
– Так.
– Посмотрев на листок, он холодно продолжал: - Ловко у вас получилось. Но для нас это шаг назад, а не вперед. Если Абель Гилузо - имя вымышленное...
– Разумеется, - насупился Брилл.
Старший инспектор фыркнул.
– Тогда ясно, что в этом доме он никогда не был. Но как тогда ему передавали письма?
Девятнадцать сорок пять, субботний вечер. Душно. Хэзлтон снова сидел у себя в кабинете. Яростно вгрызаясь в сэндвичи с ростбифом, слушал доклад Патерсона, который проверял, где был и что делал Вэйн в пятницу вечером.
– Его слова в основном подтверждаются, инспектор, но есть один пробел. Из дому он ушел в двадцать сорок три...