Игра в чертогах смерти
Шрифт:
Бутыль зеленого стекла вмещала чуть ли не литр мутной жидкости, вонявшей чем-то неопределенно-мерзким, может быть теми портянками, на которых гоблины ее настаивали.
– Ты собираешься это пить? Сейчас? – с ужасом спросила Ульфа.
– А почему нет? – Головешка поднес горлышко к губам и сделал добрый глоток: да, это даже не свекольный самогон из Быстрицы, но зато вышибает слезу и лупит по мозгам так, что под сводами черепа начинает звенеть. – Поработал, теперь можно и отдохнуть. Кто-то против?
В мешке лежит еще что-то, но что
Без посторонних глаз, особенно таких осуждающих.
***
Каюта у Головешки была так себе – сундук, служивший постелью, столик с жестяным умывальником в углу, кувшин на полке, да еще табурет, рассчитанный никак не на высокого эльфа. Четыре шага поперек, восемь в длину, и делай на этом «огромном» пространстве что хочешь.
Счастье еще, что можно спуститься в трюм, постучать в нужную дверцу…
За трое суток, проведенных на «Огненной лилии», Головешка пребывал в трезвости всего несколько часов, и то в самом начале, пока не выяснил, где на борту можно достать выпивку. Очень хотелось подраться с кем-нибудь, да хоть с тем же Велигором, чью постную морду и благочестивое бормотание приходилось терпеть рядом на совместных трапезах.
Но он сдерживался, понимая, что и так привлек к себе многовато внимания.
Сегодня с самого утра навестил Валуна, что занимал стойло в задней части трюма. Убедился, что с жеребцом все в порядке, а затем на обратном пути заглянул к запасливым гоблинам…
И поскольку от местного пойла уже ломило брюхо, за десять монет купил настоящую диковину: джигранский гриб-симбионт, крохотный, похожий на помесь большой улитки с мухомором.
Сейчас он сидел у Головешки на запястье, и понемногу начинал действовать.
Стены каюты раскачивались, словно не на астральном корабле, а на самом обычном, издалека доносился плеск волн, глухие удары прибоя, что облизывал поднимавшийся из моря утес… раздраженно кричали чайки, дерущиеся из-за добычи на прокаленном солнцем пляже…
Не сразу эльф сообразил, что крики настоящие, и «Огненную лилию» реально трясет.
– Это еще что, провалиться мне в астрал? – спросил он, пытаясь встать с табуретки.
Когда в крови у тебя плавает дурман, напущенный грибом-симбионтом, сделать это не так легко.
Со второй попытки сумел-таки вспомнить, как это делается, и утвердился на норовящих пойти вприсядку ногах. Прицелился, чтобы содрать пульсирующую «поганку» с запястья, но лишь с третьего раза подцепил скользкую шляпку, горячую от его собственной крови.
Гриб полетел в угол, а Головешка распахнул дверь.
Практически выпал наружу, и очень удивился, когда над головой пролетел метательный нож.
– Добивай его! – крикнул кто-то, и по коридору к лежащему эльфу кинулись вооруженные люди.
Дверь соседней каюты распахнулась с грохотом, и из нее вывалился раздраженный Велигор.
– Что здесь творится, ради Тайны Воскрешения? – рявкнул он.
Над головой храмовника вспыхнул неяркий ореол, нимб, дающий понять,
– О… как шустро… – пробормотал Головешка, безуспешно пытаясь встать и сообразить, что же творится.
Мышцы напоминали кисель, а отравленные дурманом мозги отказывались работать. Наплывали видения, уносили его с собой… громадный зал, потолок подпирают тысячи черных колонн, стены увешаны щитами и боевыми знаменами… одинокая башня посреди голой степи, по бежевым стенам текут ручейки алой, похожей на кровь жидкости…
Когда очнулся, Велигор стоял с коротким толстым копьем в ручище, а вокруг него валялись стонущие тела.
– Эй, эльф, ты цел? – пробасил храмовник.
– Даа… – протянул Головешка, с неимоверными усилиями, цепляясь за стену, поднимая себя на ноги. – Это чтоо… ты их всех положил?
– Нет, сами попадали! – громыхнул Велигор, дергая себя за бороду. – Кто они? Откудова взялись эти исчадия?
– А я думал… это капитан… прислал своих, чтобы меня убить, – промямлил эльф.
Вокруг головы закружились толстые оранжевые голуби, зазвучал нестройный хриплый хор, исполнявший нечто, составленное из одних ругательств, и большого труда стоило не замахать на наглых пташек руками.
– Да ты в себе ли, заблудшее дитя Света? – храмовник глянул подозрительно. – Очнись!
Головешка, похоже, снова отключился на миг, поскольку Велигор очутился вдруг совсем рядом. Приложил широкую ладонь к груди эльфа, и тому стало очень-очень жарко, из глаз, казалось, посыпались искры.
– Все… все, хватит! Я в порядке!
– Да, вижу я. Опять пьян как свинья, ни стыда, ни совести… – пробурчал храмовник, тиская висящую на груди деревянную свечу. – Где меч твой, вразуми тебя Тенсес? Соображаешь ты, что это нападение?
Тут Головешка прочухался окончательно.
– Нападение? Да ты что?
– Ну уж точно не посиделки с девушками, – Велигор постучал в дверь каюты, что располагалась напротив той, где жил эльф. – Эй, братия, выходи, и оружие не забывай! Отправимся на ратоборство с врагом неведомым, что «Огненной лилии» угрожает!
Повторять для гибберлингов не пришлось, они высыпали в коридор уже с кинжалами в лапах. Головешке понадобилось немного времени, чтобы сходить в каюту за клинком, а когда он вернулся, то обнаружил, что Ульфа с братьями допрашивает одного из чужаков.
– Вы все умрете! – бормотал тот, сплевывая кровь. – Василь Алый никого не щадит!
– Пираты, – протянул Велигор. – Спроси, как они на борт попали?
С корабля на корабль в астрале перебраться в принципе можно, но для этого необходимо подойти вплотную, чтобы оказаться в радиусе действия бортового телепорта. Близко же незнакомое судно никто не подпустит, если батареи и комендоры в рабочем состоянии и двигатель не поврежден.