Игра в чертогах смерти
Шрифт:
Поначалу навстречу попались четверо гибберлингов в кольчугах и шлемах, все обвешанные смертоносным железом. На Эрэма они уставились подозрительно, на Расина вовсе не обратили внимания, а вот орков проводили свирепыми, полными враждебности взглядами.
Затем путники обогнали группу из дюжины разумных ящеров с дубинами.
Эти брели неспешно, еле переставляя когтистые лапы и волоча тяжелые чешуйчатые хвосты цвета осенних листьев. За спиной у каждого висел большой кожаный мешок, и внутри что-то шевелилось, дергалось, издавая
– На продажу несут, – сказал Эрэм, но не пояснил, что именно.
На ночлег встали прямо у обочины, под уходившим ввысь обрывом, над которым торчал покосившийся частокол из деревьев. Неподалеку обнаружился водопад, куда вела тропка, и следы говорили о том, что ей пользуются не только разумные создания.
– Как тут с хищниками? – поинтересовалась Кость, когда они развели костер и повесили над ним котелок.
– Хорошо, – отозвался восставший. – И с двуногими, и с четвероногими, так что придется сторожить… Чтобы не было обидно, предлагаю кинуть жребий. Согласны?
Возражать никто не стал.
Короткую палочку вытянул Мосол, Расину досталась самая длинная, так что всю ночь он благополучно проспал. Открыл глаза лишь на рассвете, когда над горами плыл седой туман, и сквозь него проступали лишь силуэты елей, что казались растопырившими лапы великанами.
– А, уже не спишь… – хриплым шепотом протянула Кость, сторожившая после мужа. – Хоть убей, не думала, что в этих местах может быть так холодно, и выпить, как назло, нечего.
– Сейчас огонь разожжем, – сказал Расин, вылезая из-под одеяла. – Согреешься.
Мосол монотонно посапывал, Эрэм лежал без движения и дыхания, то ли спал, то ли просто давал отдых телу, то ли вовсе пребывал в не имеющем названия состоянии, что свойственно лишь восставшим.
Заготовленные с вечера дрова легли на угли, от занявшегося костра пошло тепло.
– Хорошо… – сказала Кость, протянувшая к огню руки. – Слушай, скажи мне… Понимаешь ли ты, для чего нас собрали вместе? Я умею сражаться и убивать, и это все. Мосол хорошо поет, и в драке от него есть толк, но ума в голове у него не особо много. Ты… – она смерила Расина взглядом, – ну тоже, честно, не выглядишь умудренным магом. Зачем тогда мы нужны? Чтобы беречь вот этого? – последовал легкий кивок и опасливый взгляд в сторону Зэм. – По дороге и около пирамиды, где хранится наша цель? И все? Могли найти кого попроще…
Эта орчиха была кем угодно, но только не дурой.
Хадаганцу в голову приходили схожие вопросы, вот только озвучивать их он не спешил.
– Спросишь у нанимателя, – сказал Расин, подкладывая в костер сучковатое полено. – Когда мы с ним встретимся. Если встретимся.
Последнюю фразу он произнес вовсе не случайно – мало ли что им сказали, что извлеченный из пирамиды жезл нужно доставить в один из портов Святой Земли, и что там их будет ждать таинственный и могущественный незнакомец, умеющий трансформировать живую плоть.
Вместо
В том случае, если дешевле окажется заплатить им, чем раскошеливаться на обещанный гонорар.
– Посмотрим, – уверенно бросила орчиха. – Если что, я того гада из земли вырою.
Солнце поднялось над горами, и туман начал понемногу редеть, уползать в овраги и расщелины.
К этому времени они были уже в пути, шагали на восток, туда, где громоздились одна на другую пологие зеленые вершины, похожие на исполинские мохнатые шапки. Тропа, куда более узкая, чем накануне, не могла похвастаться и многолюдьем – пока не встретили вообще никого.
– Ты помнишь, вчера вечером мы развилку проходили? – сказал Эрэм, отвечая на вопрос Мосла о причинах этого. – Так основной поток от нее движется к югу, в сторону большого рынка, большого рынка Свободных Торговцев, и вот уж в его окрестностях яблоку негде упасть.
– А, – и орк глубокомысленно закивал.
– Там… – восставший осекся на полуслове, сбился с шага, и тут на вершине ближайшей горы громыхнуло, из чистого неба в нее ударила алая молния, затем еще одна.
В вышине бесшумно разверзлась черно-багровая трещина, из нее начало расти нечто вроде громадных сосулек.
– Ого! Веселуха! – воскликнула Кость, и в руках ее образовался короткий меч.
– Это демон… лезет сюда, – выдавил Эрэм с таким трудом, словно ему перехватило горло.
– Только этого нам не хватало, – пробормотал Мосол. – Чего делать будем?
– А ты спой, – посоветовала Кость. – Если у демона есть уши, то он сам сбежит.
С вершины холма, куда били молнии, заструился серебристый то ли дым, то ли туман. С тихим звоном сгустился в облако и то пошло наверх, прямо к уродливому шраму в небесах.
– А это что? – спросил Расин.
– А это тот, кто не дает демону прорваться, – судя по голосу, происходящее Эрэму очень не нравилось, хотя оно и понятно, как маг, он видел и понимал больше остальных.
Звон стал громче, облако закрыло расщелину, и та начала стягиваться, уменьшаться. Прогремел слабеющий рев, полный раздражения, и небо вновь сделалось невинно-голубым.
– Маг? – поинтересовался нахмурившийся Мосол. – Прямо говорю: не люблю я их.
– Да? А как же я? – восставший повернул голову к певцу.
– И тебя тоже, морда железная, – рубанул тот. – Но терплю, деваться некуда.
Расин хмыкнул.
Тропа сделала поворот и пошла вверх, по склону той горы, над которой пытался сломать небо демон. Через полсотни шагов стало видно, что на пути у них кто-то стоит: высокий человек в рясе и капюшоне, с тяжелым, больше напоминающим дубину посохом в руке.
– Вот и он, – проговорил Эрэм с напряжением в голосе.
– Мир вам, путники, – сказал незнакомец, когда до него осталось метров десять. – Да благословит Тенсес вашу дорогу…