Игра в кошки-мышки 2
Шрифт:
– Кошка, я на крышу, - произнёс я в рацию. – Посматривай по сторонам.
– Хорошо. Пожалуйста, будь осторожен.
– Обязательно, - улыбнулся я, почувствовав теплоту в груди от той искренней тревоги, что прозвучала в голосе девушки.
Броневик замаскировали срубленными ветками деревьев и молодыми сосенками, которых на соседнем поле было полно, так что обнаружить машину, стоящую на открытом месте, для мозгов зараженных будет непросто. А запах постарался отбить специальным спреем, кстати, разработанным Институтом. На несколько часов любая вещь или человек, который им будет обработан,
Забравшись на крышу «выстрела», я занял уже привычное место на пушечном модуле, положил на колени автомат, уже снятый с предохранителя, и стал ждать результата.
И он вскоре появился.
Не прошло и десяти минут с момента включения записи, как в рации раздался взволнованный голос Кошки:
– Сервий, сзади нас идёт большая толпа крупных живых - заражённых или людей. И слева почти такая же группа. А справа опять одиночка засветился. До всех около двухсот метров. Одиночка стоит на месте, а группы очень быстро приближаются.
– Уже вижу, - ответил я, - спасибо.
По нашим следам пёрла толпа заражённых голов в тридцать. Слева, разбившись на две группки, видимо на более развитых и менее, с дистанцией между собой не больше десяти метров, бежала на запись кошачьего концерта значительно более крупная толпа, голов так под сорок.
Вскинув автомат и активировав способности Улья, я начал быстро отстреливать мутантов, которые могли раскрыть наше укрытие. Последнего свалил метрах в двадцати от броневика. После этого сменил магазин и развернулся в сторону второго отряда мутантов, который вот-вот достигнет треноги с музыкальной клеткой, которая не только звучала как кошка, но и пахла ею.
Щёлк! Щёлк! Щёлк! Щёлк!..
Тяжёлые девятимиллиметровые пули очень часто пробивали зараз по два тела простых заражённых, которые ещё не обзавелись непробиваемыми ничем костяными пластинами. Благодаря этому я сумел не допустить к Кошкиному телефону тварей.
Следующую группу я увидел задолго до сообщения девушки. Было до них метров пятьсот. Сначала увидел, как ломается молодой ельник в дальнем конце поля, в центре которого я поставил приманку. Даже успел обрадоваться, что на огонёк заглянул кто-то из сильно развитых. Но когда из-за деревьев на чистое пространство вывалилась толпа тварей, среди которых каждый восьмой ещё сохранил верхнюю часть одежды и все без исключения ещё имели остатки растительности на голове, от сильной досады сплюнул.
И что самое плохое, их было очень, очень много. Навскидку – под сотню.
– Я отойду, народ, - нажав тангенту, сообщил в радиостанцию. – Пойду, отключу телефон.
Добежав до треноги, я сдёрнул клетку с мобильником и быстро его отключил. Кошачий мяв умолк, но тихо не стало, так как теперь рядом звучали звуки шагов сотен ног и надсадное урчание.
Положив телефон и автомат рядом с треногой, я снял с пояса небольшой «клюв», больше похожий на киношный ледоруб, с которым киногерои штурмуют Шамбалу и попутно прорубают головы нехороших парней. Тратить патроны на тварей жуть как не хотелось, а как представил, что мне предстоит делать через минуту, так комок тошноты подкатывал к горлу.
«Не люди они… они не люди, - начал я себя успокаивать и морально накачивать перед предстоящей мясорубкой. –
Внезапно в наушнике прозвучал недоумевающий голос девушки, о которой я мгновение назад думал:
– Сервий, они уходят. И одиночка убежал. Возвращайся в машину, вдруг они испугались элитника?
«Элитника больше того, который крутится рядом с нами и всё никак не попадёт в прицел? Да это же здорово!», - чуть не сказал я. И тут мой нос ощутил посторонний запах, прорвавшийся сквозь вонь грязных тел мутантов, которых я перестрелял буквально у самой треноги.
– Кисляк, ма-ать!
– выдохнул я и тут же схватился за рацию. – Запускай машину! Дед! Живее заводи броневик и ко мне. Здесь кисляк пошёл!
В канале тут же раздалась забористая брань, сплетаемая моим спутником.
Сломав дверцу клетки, я достал из неё телефон, сунул тот в карман куртки и со всех ног бросился к холмику, где зарокотал двигатель «выстрела».
А кисляком пахло всё сильнее и сильнее. Примета не просто гадкая, а гаже некуда – назревала быстрая перезагрузка.
Наконец, машина тронулась с места, сбрасывая маскировку. Оказавшись рядом со мной, она затормозила, пассажирская дверь начала приоткрываться. В проёме показалось испуганное лицо Кошки. Что примечательно – без маски.
– Лицо закрой! – крикнул я. – И дверь! – потом нажал на кнопку радиостанции. – Дед, минуту постой так, я хочу сверху посмотреть окрестности и понять, откуда ползёт туман.
– Понял, - отозвался тот. – Только ты уж поскорее определись, лады?
– Лады.
Я белкой взлетел на высокую крышу броневика, приложил бинокль к лицу и стал искать второй признак перезагрузки кластера – непроницаемую стену молочно-белого тумана, который всегда идет следом за химической кислой вонью. Через полминуты я спрыгнул на землю и полез в машину, бросив Деду, ещё не закрыв дверь:
– Гони на десять часов. Во всю мочь.
– Сервий, перезагрузка? – посмотрела на меня немного испуганно девушка.
– Она самая, - кивнул я. – И что самое поганое, туман идёт со всех сторон.
– Если со всех, то зачем нам туда? – мрачно поинтересовался Дед, нервно крутя рулём, объезжая ямки и кочки, которые успел увидеть.
– Там разрыв небольшой в паре километров. Или мелкий не перегружаемый кластер, или такой же крохотный стаб. Извини, присматриваться было некогда. Туман уже везде стал появляться, Дед. Рядом с нами не заметно, но вдалеке смотрится, как дымка.
Попали мы в ситуацию, которая может стать для всех нас смертельной. Угодив на кластер во время перезагрузки, любой иммунный или исчезал, или сходил навсегда с ума. Помочь ему не мог ни один Целитель, живчик и даже специалисты из Института. По крайней мере, о таком я не слышал и не читал в местном аналоге интернета.
– Вокруг нас сотни тварей, Сервий, - сказала Кошка. – Бегут в том же направлении, что и мы.
Вон, даже мутанты понимают, что перезагрузка – это смерть.
В мутное окошко, на котором стали оседать капельки влаги, я иногда видел заражённых, бегущих в одном с нами направлении. Иногда они выскакивали чуть ли не перед носом, заставляя Деда делать резкие повороты, чтобы не наехать на них.