Игра в косынку. Практикум
Шрифт:
— Не юродствуйте вы, обе, — на нашем матрасе с тихим хлопком возникла очкастая альбиноска, смотревшая на нас с плохоскрываемым отвращением, — мы тоже в один прекрасный день решили попросить у косынки неограниченного могущества, чтобы все наши желания исполнялись, — она пристроилась поудобнее на нашем матрасе, подальше от нас — казалось, ей было противно дышать с нами одним воздухом — выдернула из-под своей тощей задницы плед в красную и черную клетку, завернулась в него и приняла величественную позу. Кочерга недоделанная.
— Я все слышала, — сверкнула глазами альбиноска.
— Ну так насладись
— Ева, — покачала головой королева насекомых, — она обозвала меня уже четыре раза. Пять.
Анечка ткнулась в меня плечом, мол, так держать.
— Просить у косынки всемогущества запрещено? — отмахнулась я от нее.
— Кем? — поинтересовалась альбиноска.
— Не знаю, — пожала плечами я, — Лигой Косынки, к примеру.
Мои «к примеру» потонули в таком хохоте, что мы с Анечкой подпрыгнули. Ева, Доктор и мерзкая белесая корова прыснули, словно я пошутила коронную шутку вечера. Они всхлипывали и утирали слезы, били друг друга по спинам, хотели что-то сказать, но не могли вымолвить ни одного слова.
— Лига Косынки… — начинал было говорить Доктор, икая и тряся головой, словно только что чуть не утонул, а спасся лишь чудом, — Лига Косынки, — противно смотреть на такого ржущего человека, — за-запреща-а-а-ает…
— Вот уроды, — прошептала мне на ухо Анечка, — стыдно непереносимо.
— Г-м-м-м-м! — бурно прокашлялась я, — может быть мы вообще домой пойдем, а вы тут пока посмеетесь вволю?
Доктор осекся, (раз — два — три) помолчал, глядя прямо перед собой, а потом утер слезы и тяжко вздохнул:
— В косынку играть — полдела, Марго…
— Надо еще и мозги какие-то иметь, — закончила за него альбиноска.
— Вава, — зашипела на нее Ева.
— Что Вава? — взвизгнула та, — ну что Вава?
— При чем тут мозги?
— А при том, тут тупой догонит, а они до сих пор считают, что сидят в болоте.
— В каком-то смысле так и есть, — пожала Ева плечами, — Тарзан! — позвала она куда-то в туман, — сколько поймал?
— Не клюет, — отвечали ей издалека, поверх кваканья лягушек, уханья какой-то птицы и плеска воды, — одни подлещики… Вы так орете, что жарить будет практически нечего!
— И этот козел еще что-то жарить собирается, — фыркнула Вава и исчезла с тихим хлопком. Мы с Анечкой неуютно поежились.
— Вы не обижайтесь на нее, — грустно улыбнулась Ева, — Вава у нас всегда такая — легко могу представить что это было за чудовище до того, как она стала Мэтром Косынки.
Мы с Анечкой выжидающе смотрели на Еву и Доктора.
— Ну? — прошептала Анечка потерянно, — мы хотели попросить у косынки, чтобы все наши желания исполнялись. Вы схватили нас и увели в стену. В чем дело?
— В стену? — нахмурилась Ева, строго глядя на Доктора, но тот даже не обернулся в ее сторону, а подхватил мою руку и принялся перебирать на ней пальцы.
— Марго, — Доктор смущенно улыбался и заглядывал мне в глаза, — мы пытаемся вас спасти. Понимаешь? Спасти.
— От Лиги Косынки? — брякнула Анечка, и на какой-то момент показалось, что Ева с Доктором снова начнут ржать, и уже не остановятся до следующего дня, будут сидеть в болоте и всхлипывать, икать и ударять себя по ляжкам, конца этому не будет, возможно время остановится, мы с
— Девочки, — поморщилась Ева, — мы и есть Лига Косынки.
Анечка наклонилась к моему уху и что-то забормотала в него, но — ужас — я не смогла разобрать ни слова, потому что ждала, что Ева продолжит, но та кивала каким-то своим мыслям и молчала, всматриваясь куда-то вверх, а Анечка бормотала все невнятней, а потом тоже замолчала и повисла на мне, словно ее вдруг покинули все силы и домой Анечку придется нести на закорках. Мы потерянно смотрели друг на друга, а потом Ева заговорила снова — было видно, что она вконец запуталась в безмолвных объяснениях и пытается выплыть вслепую.
— То есть, все мы — мэтры Косынки, а Лиги не существует, — Ева задумалась на пару секунд, кивнула какой-то своей мысли и продолжала, — И мэтров-то никаких не существует… То есть, существует, и это — мы, — она очерчивала рукой в воздухе большой круг, словно это что-то могло пояснить, — Вернее, мы не совсем Лига, ее придумали те, кто соревнования проводят. Нет, ну конечно, они не до конца придумали, мы же все-таки есть, но…
Мы с Анечкой вежливо улыбались.
— Короче, — бубнила Ева уже себе под нос, — мы тоже не особенно хотели такими становиться… Нет, ну нам, наверное, так очень неплохо, только вот иногда скучаешь по подлинному дуновению ветерка, утренней прохладе…
В лицо нам подул ветерок, принесший с собой подлинность и утреннюю прохладу — волосы трепались в тугих воздушных потоках, касаясь шеи. Зашумели деревья и на голову посыпались редкие дубовые листья, словно навощенные — блестящие, с тонким желтым ободком.
— Вот бредятина, — вздохнула Анечка, — просто ужас какой-то.
Слово автору. Плу (что пыталась рассказать Ева)
Сначала был Плу. По сути своей он не бесплотен, когда-то он ходил по дому в клетчатых тапочках, боялся стоматологов, встречался с толстой девушкой и собирал библиотеку фантастики в глянцевых обложках. Тогда и компьютеров ни у кого толком не было, но Плу крутой, он всегда этим интересовался, и как только появился Виндоуз, он уже имел его в какой-то очень простенькой машине.
Эти странные слухи, о том, что один из разработчиков пакета программ поместил туда одну сакральную шутку, таинственную и неразрешимую, не давали Плу покоя. Это вам не примитивный вордовский глюк про мягкие французские булки, это целый мир, затягивающий и опасный — Плу обожал всякие загадки. Слухи упорствовали, становились все более неправдоподобными, говорили о неких могучих силах, которые материализуются сразу после запуска некоего секретного файла, вечерело, полутемная квартира полна неясных шорохов, которые не спишешь на спящую в ногах собаку, и Плу покрепче прижимал к себе свою толстую девушку.