Игра в поддавки
Шрифт:
Я сделал успокаивающий жест рукой: «Все под контролем».
— Нет, — ответил Авель.
«Эх, жаль, — подумал я. — А как было бы здорово, если бы оказалось, что Авель нашел контейнер и сунул его себе во чрево, в транспортный отсек!»
Я продолжил допрос:
— Ты присутствовал при крушении вертолета?
— Нет.
— Ты видел живых людей на месте крушения?
— Да.
— Ты видел живых людей на месте крушения этого вертолета? Вертолета EH-101 «Корморан»?
— Что такое е аш сто один корморан?
—
— Информация принята. Да, я видел людей на месте крушения вертолета EH-101 «Корморан».
— Сколько живых людей ты видел на месте крушения вертолета?
— Шесть.
— У тебя сохранились записи?
— Да.
— Я приказываю тебе передать записи встречи с этими людьми на мой ПДА. Номер…
Я продиктовал свой номер.
— Выполняю приказ.
Пока Авель заливал затребованные мною видеозаписи на мой ПДА по беспроводной сетке, я пояснил Тополю:
— Мне тут вообще-то одну вещь найти нужно…
— Это я знаю. И лежит эта вещь в контейнере какого-то педоватого цвета, — проворчал он. — А раньше сказать нельзя было, что эта вещь выпала из разбитого вертолета?
— Можно. Но смысл?
— Но я хотя бы знал тогда, к чему готовиться! Потому что я в Зоне не первый год! Когда начинается вся такая муть — «одну вещь найти нужно», «одно дело сделать», — жди неприятностей. Но когда выясняется, что эта самая вещь на самом деле принадлежала кому-то, рассекающему на не самом дешевом вертолете «Корморан», что вокруг нее уже наросло несколько трупов и груда обломков, тогда неприятности совершенно неизбежны. Крупные неприятности притом!
Я чувствовал, что Тополь начинает злиться. А когда Тополь начинает злиться, это как пожар на торфяниках. Вроде не особо зрелищно, но тлеть может днями и неделями. А если, не дай бог, к сухостою подберется, да ветер правильный подует…
В общем, не знаю, как бы я выкручивался дальше, но тут Авель отрапортовал:
— Видеозаписи залиты.
И дальше завел прежнюю шарманку:
— Полевой искатель Авель напоминает, что находится в процессе решения первоочередной задачи по эвакуации груза триста. Жду разрешения продолжить процесс эвакуации.
— Разрешения не даю. Приказываю произвести поиск контейнера многоцелевого повышенной защищенности в радиусе пятисот метров от твоего текущего местоположения.
— Требую установить ограничение на время поиска.
— Шестьсот секунд.
— Выполняю! — молодцевато доложил Авель и убежал. Эта бодрая груда железа начинала мне нравиться!
— Почему так мало? Думаешь, он за десять минут в состоянии что-то найти? — спросил Тополь.
— Думаю, если только КМПЗ никто не забрал и его студень не слопал, то — в состоянии.
— А если забрал?
— А это мы сейчас увидим. — Я выбрал на ПДА самый ранний по времени записи файл из переданных Авелем и ткнул в него пальцем.
И
Это были те самые крепыши в камуфляже, о которых говорил Трофим.
Правда, Трофим говорил о семерых, а на съемке их было только шесть. Но мне достаточно было вспомнить встречу с жуткой блуждающей аномалией на Янтарном, чтобы понять, куда делся седьмой.
Вооружены и экипированы члены этой группы были отменно и вообще выглядели весьма профессионально. Мокроступы, полученные в лагере ученых, они, конечно же, после перехода через Янтарное спрятали в рюкзаки. По крайней мере видеокамеры Авеля ни одного мокроступа не зафиксировали.
Знакомых лиц нет. Определенно — наемники. Но очень квалифицированные наемники.
Робот, судя по съемке, какое-то время наблюдал за ними, выставив одну из своих голов на длинной шее из-за холма. Собирал информацию. Чувствительные микрофоны Авеля ловили каждый звук, но бродяги в камуфляже были феноменально немногословны.
Вот они тщательно обшаривают обломки вертолета. Предмет за предметом…
Кстати, запись показывала обломков существенно больше, чем застали мы с Тополем. Так что прав я был: много исковерканных железок сожрал студень.
Итак, осматривают они обломки… Молчат. Потом один из них говорит:
— А не мог кто-то раньше нас успеть?
Ему отвечает мужик с седым ежиком, по всему видно — командир отряда:
— Исключено.
Снова две минуты сосредоточенного осмотра места падения.
Наконец кто-то, ранее молчавший, рожает мысль:
— Странно. Трупов не хватает. Здесь три, а должно быть пять.
— В ориентировке уверен? Насчет трупов?
— Уверен. Такие источники не ошибаются.
Между тем контейнер аквамаринового цвета ни в одном кадре не мелькал.
«Так- так, — злорадно подумал я, — похоже, мужики, у вас с КМПЗ тоже не срослось».
Потом Авель начинает двигаться.
Причем чертовски быстро. Камеры робота скачут, расфокусируются, не видно толком ни черта.
Микрофоны фиксируют нервные крики: «Это что за херня?!», «Не стрелять!», «Да его проще завалить, чем думать!», «Отставить!».
Авель останавливается. Его камеры снова фокусируются на перекошенных, злых рожах наемников. Робот подошел совсем близко к ним, метров на пять-шесть.
Дальше события некоторое время развиваются ровно так же, как и у нас в ходе нашего первого знакомства с Авелем.
Робот трижды повторяет просьбу авторизоваться и обещает, что в противном случае они будут проигнорированы.
Командир наемников пытается наладить с Авелем общение, но без толку.
Затем он подает своим людям несколько условных знаков. Те пятятся, расходясь веером в стороны. Каждый из них заряжает в подствольные гранатометы разные гостинцы.
У одного из наемников я вижу надкалиберную гранату «Wiper». Такую точно и я ношу с собой на черный день.