Игра в судьбу
Шрифт:
Приноровившись к темпу и устав рассматривать спину шагающего впереди Суинни, я заозиралась по сторонам вместе с ними. На первый, да и на второй взгляд тоже, лес выглядел абсолютно спокойным. И даже величественным в этом своем спокойствии. Огромные деревья с толстенными стволами — колоннами создавали иллюзию настоящего храма природы, а золотисто-зеленый солнечный свет, разбитый множеством листьев на витражные осколки, эту самую иллюзию лишь подчеркивал. Как и разогретые полуденные ароматы, витавшие вокруг и здорово напоминавшие благовония.
Шли прямо по лесу, ни дорог, ни тропинок не было. Или, скорее, мы их просто
Накатило сразу, толчком — нет, это вовсе не лес странный. Это мы для него странные! И чужие. Чуждые даже. То есть мы, получается, и были для него этим самым диссонансом!
Открытие оказалось ошеломляющим, ни с чем подобным раньше мне нигде и никогда сталкивать не приходилось. Настолько, что захотелось поделиться им с Вессаэлем, и пусть потом таращится на меня хоть до завтра. Переживу. Слишком отчетливыми оказались ощущения, чтобы списать их только на страх и нервное напряжение. Да, несомненно, поделиться стоило. При первой же возможности.
Мысли тут же перепрыгнули на самого Вессаэля, и я оглянулась, чтобы его увидеть. В конце цепочки мелькнул белый отблеск его кольчуги, здорово озадачивая меня в очередной раз. Такого металла я не видела никогда, хотя работаю, между прочим, в не самой плохой ювелирной лавочке и работу свою люблю. Так что в металлах, особенно драгоценных толк знаю. Еще на стоянке, до того, как мы двинулись, я тихонечко попытала на эту тему Суинни, и он подтвердил, что да, доспехи у них серебряные, но у Вессаэля другое серебро. И прозвучало это как термин: «другое серебро». Ну вот как бывает в сказках «истинное серебро», а у них «другое». Кстати, истинное серебро, это же вроде мифрил? Ладушки, буду считать кольчугу Вессаэля мифриловой. Чего нет? Сказка так сказка. Я уже настроилась именно на это.
Чуток поразмыслив, решила пересмотреть и пришедший мне в голову образ Вессаэля. Переделаю аквамарины в сугробе на них же, но в мифриле. Получилось вполне ничего, правильно по ощущениям.
И да, вот такие штуки я действительно умела всегда. Почуять каким-то там загадочным инстинктом внутренние связи и соответствия; понять вписываются вещи и события в общий контекст, или они тут лишние; подходят к другу и к ситуации или нет. Такого рода чутье у меня было всю жизнь, сколько себя помню. И игрушку эту в камни-оправы я тоже себе давно придумала, примериваясь таким манером к знакомым и не очень. Вот и сейчас оно мне здорово пригодилось — ассоциации показались совсем неслучайными.
В эту игру можно ведь и дальше поиграть, попробовав угадать про ребяток что-нибудь более практичное. Например: кланы. В той галлюцинации, которую Вессаэль то ли наслал на меня на берегу речки, то ли нет, их упоминалось пять. Стальные, воздушные, солнечные, морские и лесные. Да, точно. Первые это, похоже, боевики. Или даже армия. И Тавель стопроцентно из них. Вессаэль
Развлекалась я таким образом еще долго — шли мы почти до самого вечера, ни разу не останавливаясь и стараясь держать темп. Несколько раз из конца в конец цепочки проплыла бутылка с водой — освежиться парой глотков прямо на ходу. В первый раз Ассиль, идущий следом, дернулся было предупредить не напиваться, но отстал, увидев, что это я сообразила и сама.
И только когда день начал клониться к вечеру, ноги основательно загудели от усталости, а кое-какие жизненные потребности стали напоминать о себе совсем уж назойливо, Тавель, наконец, остановился и распорядился о привале. Видать, эту часть своих властных полномочий Вессаэль передал ему, целиком полагаясь на опыт стального в таких вопросах. Что ж, еще одна галочка мне на будущее: похоже, наш охранник и боевик, еще и э-э… выживальщик в экстремальных условиях. По совместительству.
Местечко для лагеря выбрали просто-таки редкостное по красоте — небольшая круглая поляна, с одной стороны словно кулисами огороженная зарослями кустов, а с другой упирающаяся в довольно глубокий ручей с родником. Ветви где-то высоко над ней почти смыкались, изображая этому шатру достойную крышу, а густая травка — не менее достойный ковер. В общем, не полянка, а мечта. Все деловито засуетились, устраивая стоянку, а я бочком-бочком подобралась, как и намечала, к Вессаэлю:
— Слушай, не знаю как сказать, — начала я в попытке перевести на нормальный язык свои смутные ощущения и уже жалея, что вообще затеялась с этим разговором, — но у меня такое чувство, будто мы чужие этому месту. Совсем чужие, понимаешь? Мы сюда совершенно не вписываемся. Четче объяснить, увы, не могу, но… — я неопределенно покрутила рукой, не зная, что бы еще добавить для ясности.
— Понимаю, о чем ты, — прервал он мои потуги.
— Понимаешь? — ответ дана меня удивил. — Уверен? Я и сама-то не вполне разобралась, что сказала.
— Уверен, уверен. И даже знаю, что именно ты почувствовала. Это действительно не наш лес. И не наш мир.
— Черт! — я то надеялась, что основные сюрпризы уже позади, а тут, наоборот, с каждой минутой «все чудесатее и чудесатее».
— Знаешь, — показалось, что он чуть замялся, — сдвинуться во времени в пределах одного мира невозможно. Никак. И раз уж это случилось, значит, мы не в своем слое, а в сопредельном. Ну, таком, который…
— Стоп! — я решилась его прервать. — Чем «таким» может оказаться параллельный мир я себе примерно представляю, а теорию и подробности мы оставим на потом. Ты мне вот что скажи: вы это с самого начала знали? Как только сюда попали?
— Да, — нехорошие подозрения мне все-таки подтвердили, пусть и не слишком охотно.
— Так. А мне почему не сказали? Сочли туповатой?
— Нет, просто не хотели пугать еще больше. Сказали бы потом, когда выберемся, тем более что сейчас это для тебя никакого значения не имеет.