Игра в жмурики (Крутые наследнички)
Шрифт:
– Апофигей, – прошептала сзади меня Маня.
– Ку-ку, – подтвердили часы на стене, – ку-ку.
Сухонькая блондинка, сидевшая у телевизора, ласково улыбнулась.
– Меня зовут Галина Владимировна, – представилась она по-русски.
В ее речи почти не было акцента.
– Я – Даша, а это Маня.
– Уж наслышана о вас.
– Как вы чудесно говорите по-русски, – сказала Маня.
– Барышня, – строго сказала Галина Владимировна, – было бы странно, если бы я говорила по-китайски. Я же русская и притом читаю наши газеты, наши книги и, конечно,
– Поглядите-ка, – изумилась Маня.
– Что такое? – спросила я.
– Да ты посмотри: у Фили-то глаза голубые, а ведь всегда были карие. Как же это он так?
– А что тут особенного? – сказала Галина Владимировна. – Я думаю, он просто надел цветные контактные линзы. Привлекает таким образом к себе внимание. Пойдемте лучше, я покажу вам дом.
В моей голове что-то щелкнуло, и части головоломки разом встали на свои места. Я поняла все!
– Мать, тебе плохо? – спросила Маня.
– Нет, нет, я просто думаю.
– Когда ты думаешь, у тебя делается просто зверское лицо!
Ну что можно ответить на подобное замечание!
– Давайте, пока не приехала Жаклин, я покажу вам дом, – еще раз предложила Галина Владимировна.
Оказалось, что дом был построен мужем Галины Владимировны по ее проекту. Одно крыло, состоящее из спальни, гостиной, кабинета, ванной комнаты и гардеробной, принадлежит Галине Владимировне; другое крыло, чуть побольше – четыре спальни, кабинет, гостиная, ванные комнаты, – отдано остальным; разделяет крылья центральная часть. Там расположены столовая, библиотека, гостиная, две спальни для гостей, кухня…
– Я не буду показывать вам половину Жаклин, она приедет и сама проведет вас по комнатам. Вот это мой кабинет, – гордо проговорила старушка.
В большой комнате с тремя окнами царил тот же псевдорусский стиль: ситец, рушники, иконы, в стеклянных шкафах большая коллекция гжели.
– Барыня, – раздался чей-то тонкий голос с сильным акцентом, – барыня, обед когда подавать?
Я повернулась и замерла от удивления. На пороге комнаты стояла высокая молодая девушка в красном сарафане. На голове у нее красовался вышитый фальшивым жемчугом кокошник.
– Подавайте, Настенька, прямо сейчас. Вы ведь, наверное, проголодались? – обратилась к нам старуха.
Настенька поклонилась, а когда она, уходя, повернулась к нам спиной, мы увидели длинную, толщиной в руку косу.
– Апофигей, – снова прошептала Маня, у меня же просто отнялся язык.
Галина Владимировна истолковала наше изумление по-своему.
– Да, – гордо сказала она, – я сумела сохранить в доме истинно русские традиции и привила Жаклин любовь к земле ее предков. Моя прислуга говорит по-русски. Кто лучше, кто хуже, но языком владеют все!
– Как это вам удалось? – искренне удивилась Маня.
– Шорох купюр приятен всем. Я пообещала солидное жалованье и небольшую ренту после моей смерти тем, кто согласится выучить азы русского, наденет национальную
Подготовленные этой тирадой, мы почти не удивились, увидев в столовой молодого человека в косоворотке, плисовых штанах и сапогах. Стол был уставлен салатами, мисками с квашеной капустой, солеными огурцами и моченой брусникой.
– Конечно, мы питаемся так не каждый день, – пояснила старуха, – но в честь вашего приезда я заказала истинно русский обед.
Мы сели за стол, хозяйка позвонила в звонок, и Настенька внесла супницу.
– Ну а теперь, – сказала Галина Владимировна, – по нашей русской традиции одна из женщин должна благословить трапезу. – И она уставилась на меня.
От неожиданности я покраснела, затем встала и сказала:
– Благословляю стол, – потом, подумав секунду, добавила: – И суп.
Машка прыснула, я покраснела еще больше. В это время распахнулась дверь, и Жаклин произнесла громким голосом:
– Мама, хватит дурничать!
Затем она села к столу и заглянула в супницу.
– Что это?
– Сегодня у нас настоящий русский обед!
– Мама, но мы же договаривались с тобой, что «русские обеды» бывают только раз в месяц, а в остальные дни мы едим обычную еду! Что это за суп?
– Борщ!
Яцек скривился:
– Я не могу есть горячий салат из свеклы!
Галина Владимировна сделала вид, что не понимает по-французски. В полной тишине мы начали есть суп. Было в этой трапезе что-то противоестественное. Борщ как-то не смотрелся в тарелке из дорогого фарфора. Старуха налила себе стопку водки и лихо опрокинула в рот, Жаклин последовала ее примеру. Мне стало понятно, какие русские традиции им особенно близки. На второе подали поросенка с гречневой кашей. Маруся в полном восторге уставилась на жареную тушку:
– Никогда не ела поросенка!
@B-MIN1 = Жаклин и Яцек промолчали. А в заключение принесли дымящиеся чашки с чем-то серо-буро-малиновым.
@B-MIN1 = – Это кисель, – пояснила мать Жаклин.
@B-MIN1 = Машка отхлебнула и сморщилась:
@B-MIN1 = – Похоже на горячие сопли!
@B-MIN1 = Яцек оглушительно захохотал:
@B-MIN1 = – Мари, я тебя обожаю. Я уже давно и безуспешно пытаюсь найти определение этому продукту!
@B-MIN1 = Хозяйка встала из-за стола:
@B-MIN1 = – Обед закончен. Если пожелаете кофе, приходите в гостиную, я буду там.
@B-MIN1 = Она вышла из комнаты.
@B-MIN1 = – Неудобно получилось, – сказала я. – Человек ведь искренне во все это верит.
@B-MIN1 = – Мама хороша в гомеопатических дозах, – рассмеялась, допивая водку, Жаклин. – Иногда она просто перегибает палку. И притом ведь знает, что нам все это совершенно не нравится. Это отец ее разбаловал, а я урожай собираю!
@B-MIN1 = Машка, чувствуя свою вину, захлюпала носом:
@B-MIN1 = – Я случайно так сказала!
@B-MIN1 = Яцек погладил ее по голове: