Игра всерьез
Шрифт:
— И от тебя стало доставаться тщедушным малышам? — набравшись храбрости, задала неприятный вопрос Джейн.
— Почему? — Филипп невесело улыбнулся. — Я, наоборот, защищал малышей от «крутых» подростков. — Вытянув руку, он убрал длинные светлые волосы с ее шеи, от этого, казалось, простого жеста у Джейн по спин побежали мурашки.
— Итак… ты вырос в мире, полном насилия, — вслух рассуждала Джейн, пытаясь представить себе мир чикагских подростков, столь далекий от вполне благополучного ее собственного. — Но тебе, очевидно, удалось выработать нечто вроде собственной морали, не приемлющей насилия.
— У нас что… сеанс психоанализа? — Его усмешка вдруг стала суровой. — Мы случайно
— Нет, конечно! — Неужели своими рассуждениями она сама подвела их беседу к этому? Джейн бросило в жар, она проклинала себя за излишнее любопытство и злилась на мужа за его обидчивость и мнительность.
— Мы оба знаем, что выросли в совершенно разных мирах, — тихо сказал Эшли. Затем он лег на спину, подложив руки под голову, и прикрыл глаза. — Мое детство протекало там, где выживает сильный, а слабый считается неудачником. Но это отнюдь не означает, что я тоже так считаю. Я решил для себя, что слабые заслуживают того, чтобы их защищать. Я не учился ни в привилегированной школе, ни в «хорошем» университете. У моих родителей не было кучи денег, но от этого я не озлобился на весь свет. Мне просто пришлось больше работать, чтобы добиться всего того, чего хотел. Вот и все.
— Знаешь, детям богатых родителей тоже не всегда сладко живется, — попыталась раскрыть свои проблемы Джейн.
— Конечно. Бедная богатая маленькая девочка. — Филипп ехидно улыбнулся. — Видишь ли, и бедному парню с задворок очень трудно добиться победы, что бы он ни делал, — сухо продолжил Эшли, — потому что его прошлое неотступно следует за ним. Даже если у него полно денег, для него станет большой удачей, если девушка из высшего общества проявит к бедолаге интерес. Если у них ничего не получится, то джентльмены, окружающие девушку, посетуют, скажут что-нибудь вроде «сидел бы парень в свое помойке» и тому подобное. Ну, если разбогатевший выскочка из низов все же женится на высокородной мисс, то ее окружение в один голос заявит, что он постарается использовать ее, чтобы подняться по общественной лестнице — этому проныре просто нужна престижная жена. Какие ж другие причины могут заставить его жениться?
— А что… если он полюбит ее? — У Джейн перехватило дыхание, сердце бешено стучало. Только что достигнутое благополучие снова стремительно рушилось. Возвращаются все ее страхи и ужасные сомнения по поводу истинных причин его женитьбы. Кошмар начинается вновь…
— Такой парень? — усмехнулся Филипп. — Да что ему может быть известно о любви?
От его мрачного взгляда из-под нависших век Джейн захотелось разрыдаться.
— Ага… я понимаю, что ты хочешь сказать, — вставая на колени, выдавила она и себя. Вдруг ей почему-то захотелось остаться одной, но когда она поднялась на ноги, Филипп схватил ее за руку и одним рывком привлек к своей груди.
— Куда ты так торопишься? — Хотя голос его звучал глухо, но в нем явственно слышалась насмешка. Ощутив тепло его мускулистого тела, Джейн в который раз уже поняла, что не в ее силах противостоять этому человеку…
— Я хотела вернуться в замок и принять душ… — прошептала она.
— Мы еще не кончили загорать, — мягко заметил Филипп.
— С меня хватит твоего… безжалостного анализа наших отношений.
— Разве речь шла о нас? — с издевкой заметил мужчина. — Это был анализ гипотетических отношений. Кстати, об отношениях: я не вижу на вашем пальце обручального кольца, миссис Эшли.
— Ты же посоветовал мне оставить его в ящике, — со злой иронией напомнила мужу Джейн. — Ты сказал мне: не делать второпях то, о чем потом можно пожалеть!
— Да, с тех пор как мне исполнилось двадцать лет,
— А свою женитьбу на Лайзе ты тоже имеешь в виду? — Затаив дыхание, Джейн попыталась отогнать от себя чувства, рожденные близостью его тела. Ей с трудом удалось произнести имя Лайзы. Казалось, что она тем самым вдохнет новую жизнь в эту давно забытую, призрачную фигуру.
— Нет. Тогда-то я как раз поторопился, — признался Филипп. — Мы познакомились с Лайзой на вечеринке, провели потом тридцать шесть часов в постели и в конце недели поженились.
— Я не намерена выслушивать, какой сексуальной она была. — Острое чувство ревности больно кольнуло Джейн.
— Но ведь ты хотела узнать все о моем первом браке, дорогая, — проворчал Филипп,затем привлек жену к себе и крепко поцеловал в губы. — Я просто рассказываю тебе, как все произошло: это был глупый, поспешны поступок, в основе которого лежало физическое влечение. Официально мы состояли браке два года, да и то потому, что я так легко не отступаюсь. Хотя уже через полтора месяца мне стало ясно, что, поженившись столь поспешно, мы совершили страшную ошибку. Мы с Лайзой ничего не знали друг о друге. Я тогда только начинал свое дело, испытывал подъем, голова была полна плановна будущее. Кроме того, я был слишком молод, чтобы знать, что такое хороший секс, уж не говоря о том, что не имел представления о нормальной супружеской жизни. — Резким движением Филипп повернулся и, подмяв под себя Джейн, с улыбкой стал пристально смотреть на жену. — Если бы я встретил тебя в двадцать лет, то, вероятно, первые три недели провел бы с тобой в постели…
— Но поскольку сейчас тебе тридцать два, то такого темпа тебе не выдержать? — нервно хлопая ресницами, не удержалась от колкости Джейн.
— Берегись искушать меня, женщина, смеясь, сказал Филипп. — Надеюсь, ты помнишь, что произошло в прошлый раз, когда ты подвергла сомнениям мои мужские достоинства.
— Да… — Джейн прикусила губу, ее зеленые глаза заискрились смехом.
— Дженни… — В глазах Фила читалось страстное желание. — Я мог бы заниматься с тобой любовью пять раз за ночь еще пятьдесят лет кряду.
— Через пятьдесят лет тебе исполнится восемьдесят два, глупый, — хихикнула Джейн, замирая от его нежных прикосновений.
— Да? А я и не знал! — насмешливо протянул Филипп. — Ну, с такой женой, как ты, я буду самым сексуальным стариком в истории…
После этого заявления разговоры потеряли всякий смысл. Пусть комплименты Эшли свидетельствовали скорее о его страстном влечении, чем о любви, Джейн стало казаться, что она по-настоящему не безразлична ему. Волна страсти захлестнула их. Филипп подхватил жену на руки, и вскоре молодые люди оказались в прохладе беседки. Дальше все смешалось. Джейн мало помнила о том, что их окружало, и остаток дня прошел в блаженных занятиях любовью…
Приняв ванну и завернувшись в широкое махровое полотенце, отдохнувшая и умиротворенная, Джейн вошла в спальню. Почему-то у нее появилась твердая уверенность в том, что у них с Филом все наладится.
Хотя, может, она слишком наивна. Он ни разу не сказал, что любит ее. А сама Джейн все никак не могла побороть в себе странное чувство, притягивающее ее к нему с момента их знакомства и усиливающееся день ото дня. Она по-прежнему находила его общество самым приятным для себя и таяла от одного взгляда голубых глаз. В его присутствии Джейн казалось, что ей принадлежи весь мир. Она думала также, что стоит ей увидеть мужа с другой женщиной, и она умрет от ревности… Если это и есть любовь, она влюблена настолько, что готова лишиться рассудка…