Игра втемную

Золотько Александр Карлович

А вторым человеком после Егорова на предприятии, создававшем начинку для практически всех советских космических аппаратов, умудрился стать Борис Лазаревич Фрейдман.

Ходил тогда среди информированных людей анекдот о том, как сын Фрейдмана попытался после института поступить на «Электрон» в расчете, по-видимому, на неплохую карьеру под папиным прикрытием. В отделе кадров ему просто объяснили, что люди такой национальности у них не работают. «А как же мой папа?» – вскричал Фрейдман-младший. «А он не еврей, – спокойно ответил кадровик. – Он Фрейдман».

И вот,

когда Егоров ушел по болезни на пенсию, Фрейдман стал Генеральным. Так что, ума ему не занимать.

– Ну, значит, так и решим – ты идешь к Фрейдману, если, конечно, сможешь получить его согласие навстречу. А я тут постараюсь решить вопрос с Лузьевым по своим каналам.

Вот на этой оптимистической ноте нас и прервали.

Открылась дверь, и в редакцию вошел Женька Дымченко. Можно было попытаться описать его выражение лица, но проще было сказать, что он весь был живым воплощением потрясения.

Вадим повернулся к Женьке, бросил окурок в ведро возле окна и, как о чем-то само собой разумеющемся, поинтересовался:

– Ну что, поговорил с Лузьевым?

Вместо ответа Женька судорожно сглотнул.

– Ну, пошли в кабинет, – сказал Вадим, – поговорим.

В кабинете Женька и поведал печальную историю своей встречи с исполнительным директором АОП Игорем Аркадьевичем Лузьевым.

В пасть к тигру Женьку направил, естественно, Главный. Еще до разговора со мной он отловил Дымченко и приказал немедленно явиться в штаб-квартиру АОПа, благо она расположена в десяти минутах ходьбы от нашей редакции.

Принимали Дымченко сразу два героя статьи – Лузьев и его зам, господин Антонов. Выдав список претензий, Лузьев потребовал разъяснений – откуда такие клеветнические измышления поступили к журналисту? Женька вначале своего канала не выдавал, но, прижатый к стенке напором Лузьева и собственной мягкостью, предъявил господам предпринимателям схему взаимоотношений в банке, начерченную собственноручно бывшим однокурсником Дымченко по военному училищу, а ныне одним из служащих «Скарба». Женька втайне от Вадима с моего неофициального разрешения ездил на неделю в Бердянск к родителям, а потом, по дороге назад, заехал к приятелю в Запорожье. Вот там, за бутылкой чая, и родилась мысль о злополучной статье.

«Это не доказательство!» – вскричал Лузьев. – «Мы думали, что у вас есть какие-нибудь документы, а не эта писулька». Да они нас всех в суд, они нас по стене размажут, они свое имя не позволят марать. «Но вы же нарушили закон с этими кредитами», – робко заикнулся Женька. Но все было совершенно напрасно. Вот в разгар этого разговора и прозвучала сакраментальная фраза господина Лузьева: «Мы с тобой еще встретимся!» Не было у него диктофона, как жаль, что не было! Наши орлы-журналисты не могут позволить себе приобретение такой роскоши, а «Еженедельник» их предпочитает не баловать.

– И тогда я уже перед самой дверью вспомнил, как мне посоветовал Горыныч, спросить у Лузьева, что такое фонд «Свободный воздух».

Мы с Вадимом охнули почти одновременно: «И ты спросил?»

– Спросил.

– А они?

– А они замолчали, минуты две переглядывались, а потом

Лузьев мне тихо так: «Не знаю», и на зама смотрит, а тот тоже плечами пожал и говорит: «Понятия не имею!» «А почему вы у нас интересуетесь?» – спрашивают. Пришлось выкручиваться, сказал, что мне посоветовали у них поинтересоваться, на всякий случай. На том и распрощались.

Вадим смотрел на меня, я смотрел на Вадима, а Женька ошарашенно переводил взгляд с меня на него и обратно.

– Лена! – истошно заорал Вадим. В дверь кабинета заглянула секретарша, или, как мы ее за глаза называли, секретутка Лена.

– Горыныч в редакции?

– Он звонил, что сейчас дома, пленки проявляет.

– Соедини-ка меня с ним.

Пока Лена звонила, Вадим перекладывал бумаги на столе с места на место, а я развлекался, наблюдая за выражением лица Дымченко.

– Олег, это ты посоветовал Дымченко спросить Лузьева насчет «Свободного воздуха»? И какое отношение к этому имеет Лузьев? Что? Как физическое лицо? От АОПа? Это точно? – Вадим положил телефонную трубку, почесал в затылке. Я молчал, Дымченко молчал, и Вадим не выдержал:

– Информация к размышлению. Межрегиональная ассоциация оборонных предприятий является одним из учредителей фонда «Свободный воздух». Официально.

– А что такое этот фонд «Свободный воздух»? – спросил Дымченко, и я захохотал, от всей души и взахлеб. Почти истерически.

Глава 6

20 февраля 1995 года, понедельник, 12-00, Москва.

– Ну и как вы лично, Миша, оцениваете эти два документа? – поинтересовался Виктор Николаевич после того, как Михаил отложил в сторону папку.

– Знаете, Виктор Николаевич, после гибели трех групп и уничтожения вертолета, вкупе с бегством Тупчинского, мы с вами предполагали, что нас всячески стараются лишить очень важной информации. Но теперь получается, что оба документа, и тот, который мы считали поддельным, и тот, который вывезли из Чечни, практически совпадают. Координаты Центра, общая характеристика, предполагаемые силы прикрытия – полностью идентичны. Тогда возникает вопрос, почему наши коллеги так усиленно пытались не допустить нашего знакомства с оригиналом?

– Ну, во-первых, как мы с вами видим, оригинал несколько полнее. В нем, помимо Чеченского центра, имеется и краткое описание аналогичного Центра в Боснии. К сожалению, без подробного описания. Я полагаю, что с этим нам нужно очень плотно поработать. Мы предполагали что-то подобное на Балканах, но у нас не было такого подтверждения. Теперь оно есть.

– А во-вторых? – спокойно спросил Михаил.

– А во-вторых, мы проанализировали карту, прилагавшуюся к пакету. И получили весьма интригующие результаты. Специалисты просто клянутся, что карта получена путем фотографирования из космоса. Но, по всем характеристикам изображения, спутник не наш. Мы имеем все основания предположить, что источником поступления информации является зарубежная служба, аналогичная нашей.