Игра. Первый от человечества
Шрифт:
Я не понимаю - как он смог так быстро восстановить армию? Все его бойцы многоклеточные - эти намного дольше создаются. Кое-что меня смущает, а именно наличие у них лап. Первые бойцы противника тоже их имели, но не все поголовно.
Ко мне в голову закрадывается нехорошая мысль. На этот раз возвращаемся побитыми. Долго прячемся в валунах.
Противник теряет нас. Мы спокойно, но с оглядкой, возвращаемся к Родильной Камере. Опять проходим все процедуры. На этот раз берём максимум брандеров, и символическое количество бойцов. В атаку идем по верху. Я собираюсь проверить свою догадку.
Анги.
Меня
Под водой нет никакой Родильной Камеры - она наверху. Мы идем по верху. Мои союзники смотрят вниз, пытаются высмотреть сквозь лёд врага. Я смотрю вдаль, в сторону рифа и за него. Я нахожу подтверждение своим догадкам.
Я замечаю, как на самом краю обозримого пространства движется отряд, закрытый заклинанием иллюзии. Странный искажённый пузырь двигался в сторону жидкости. Самого пузыря толком и не видно - но вот химические реакции в некоторых местах искажаются в правильной, округлой форме.
Этот заход оправдывает себя полностью, уже сейчас.
Мы наваливаемся на противника всем скопом. Несколько волн состоящих полностью их брандеров на основе Дикой Магии. Задача - проредить ряды противника. Это получается.
Противник ждал правильной войны - с манёврами, отступлениями, разменом бойцами. Мы бьём грубой силой.
Когда мы отходим, я замечаю - на центральном организме потухли две трети пентаграмм.
– «Этот центровой организм - Игрок. Сомнений нет. Осталось понять - главарь это или марионетка»
В следующий заход нам везёт. Я до сих пор не понимаю - что заставило меня так поступить? Я приказываю армиям плыть вперед, а игрокам остаться позади в зарослях. Чувство опасности не подводит - нас ожидают.
Армии еще не успевают выплыть в жидкость, как нас атакуют. Мы наблюдаем, как лед взрывается разными стихиями. В основном там беснуется огонь, всеми цветами.
Это первая атака. Затем, сразу несколько типов магии начинают терзать наше войско. Его рвёт магическими струнами, разного цвета. Разъедает синий туман - среди тумана плавают символы, схожие с закорючками на пентаграммах. Магические экраны, также покрытие письменами, вырабатывают непонятные излучения.
После такого «гостеприимства» выживает жалкая кучка бойцов. Опять отступление. Время провели продуктивно. Несмотря на засаду, от тех, кто нас встречал, осталось тоже немного.
Гр сидит сверху и все прекрасно видит. К главному организму возвращается семь сотен бойцов - потрёпанные, рванные и обожжённые. Он, также замечает еще одну партию подкрепления, спешащую в сторону берега.
В следующий заход меняем тактику. Все, кроме меня, идут на главную сцену. Они продолжают воевать. Весело воевать, с огоньком - противник должен видеть игроков, которые даже не подозревают о его секрете. Я иду вверх к Родильной Камере противника.
Жидкость кипит - там идет бойня. Я обхожу её по краю - делаю широкую дугу. К противнику подходят подкрепление - дважды оно ныряет в воду. Союзники
Трудности начинаются на берегу. Солдаты прекрасно плавают и передвигаются сквозь лёд. Они развивают просто бешеную скорость в жидкости. Но они превращаются в безногих щенков на поверхности - милые, забавные, но ножек нет. И, следовательно, бегать и скакать они не могут.
Мне приходится долго решать эту проблему. Я возвращаюсь к Родильной Камере. 7.2.3.6. активно мне помогает. Союзники успевают сделать три захода, пока я вывожу идеальную оболочку для клеток и вирусов. Она защита, она же и средство передвижения.
Я не наращиваю эту мембрану на клетку. Нет. Эта мембрана и есть организм. Сложно назвать это клеткой. Без ядра, без клеточного скелета, больше всего похоже на ткань, но, тем не менее, организм - на стыке Дикой Магии и всех физических защит и противодействий внешней среде. Это «Простыня» - другого названия в голову не приходит - заключает в свои объятия под несколько сотен одноклеточных. Она даёт дополнительную защиту от всего, и от чужих глаз тоже.
7.2.3.6. предлагает прекрасное решение на стыке магии Иллюзии и Невидимости.
Бойцы, закалённые в химическом шторме, получаются тоже на загляденье. Приходится вывести отдельный вид, для действий на поверхности. Они полностью покрыты подвижными суставчатыми ресничками. Реснички очень быстро отрастают, и чтоб их повредить нужно сильно постараться. «Бойцы поверхности» не могут ходить, но они очень хорошо прыгают, прекрасно цепляются за поверхность, и жутко смертоносны.
От вирусов я не отказываюсь. Самые лучшие из них облепили ядра клеток. Они идут в бой, когда почувствуют сладкую начинку другого организма. На поверхности они лишены возможности передвигаться - принимают роль пассажиров. В противнике они плодятся, так быстро, что бедолага обречен.
Я выбираюсь на берег, вместе со своим войском - начинаю медленно двигаться. Я никуда не спешу - нужно проверить «Простыню» в полевых условиях. И еще я не хочу, чтоб меня заметили. Путь долог. Я вылезаю далеко от Родильной Камеры противника, в том месте, где Синие Водоросли упираются в стену Рифа. С этого места даже не видно незамёрзшей жидкости, где сейчас кипит бой.
Берег чист. На дворе ночь. Больше всего эта ночь похожа на вечеринку. Вспышки от химических реакций периодически освещают все вокруг. Иногда это целая серия вспышек, иногда одиночные. Только музыки не хватает.
Я начинаю общаться с союзниками. Рулит всем Миэра. У меня к ней больше симпатии. Тем более она мой первый союзник. Название «раб» или «разумный предмет» мне не нравится.
В перерывы, когда мои союзники отходят или наступают, мне рассказывают, что происходит.
Дела у них идут хорошо. В один из заходов, получается погасить все пентаграммы на центральном организме. Но оболочка этого организма оказывается непробиваемой. Пока он осыпает союзников всякими химическими воздействиями и заклинаниями, вирусы пытаются прогрызть мембрану. В это время всё войско маневрирует, спасается от атак, периодически угощает противника брандерами.