Игра
Шрифт:
Праздник удался. Я улыбалась, вспоминая самые весёлые моменты празднования дня рождения Тришны – Иша постарался сделать его незабываемым. Лилу и Нанке определённо повезло. Появившиеся в самый напряжённый момент клоуны вызывали не только громкий смех детей, но и улыбки настроившихся на выяснение отношений бабушки и тёти. Грозившее молодожёнам порицание так и осталось невысказанным, момент был упущен. Поэтому, когда у бабушки с тётей всё-таки представился шанс попенять молодым на скрытность,
– Кхуши! – я так задумалась, что только сейчас поняла, что в комнате не одна. Сильные руки скользнули по тыльной стороне ладоней, и я замерла, наслаждаясь нежностью прикосновений любимого мужчины. – Ты в порядке? – шепнул, касаясь губами мочки уха Арнав. Я постаралась проигнорировать щекочущее ощущение, зарождающееся в районе солнечного сплетения. Смогу ли я когда-нибудь спокойно реагировать на его прикосновения, на звук его голоса? А надо ли?
– Да, – постаралась ответить невозмутимо, но тёплые губы уже переместились на шею, прихватывая кожу, поэтому вместо слова получился выдох.
– Арнав, – с трудом отстранилась я от мужа, чьи руки уже скользили по обнажённому животу, зарождая чувственные мурашки, а становившиеся всё более требовательными поцелуи туманили разум, – дети могут вернуться, и НК с Лилу...
– НК и Лилу по настоянию тёти переехали на пару дней в Шантиван, а малышей до утра забрала Паяль, – ответил он и, развернув, притянул меня к себе. Не давая больше произнести ни слова, впился в губы жадным поцелуем, моментально сметая моё угасающее сопротивление. Жар желания будоражаще полыхнул в крови, заставив меня застонать, и прижаться всем телом к любимому мужчине. Руки, не слушаясь затихающего голоса разума, скользили по напряжённым плечам, цеплялись за спину в попытках найти опору для изнемогающего тела, путались в волосах, притягивая ещё ближе, беззастенчиво требуя большего.
– Я соскучился, – прошептал Арнав между поцелуями, подхватывая меня на руки и опуская на кровать.
– Я тоже, – так же шепотом ответила я и ахнула, почувствовав, как он, спустив невесомые лямки сорочки, прикусил сосок, тут же заглаживая мягкую боль ласкающими движениями языка. Его рука уже скользила по внутренней стороне бедра, чуть царапая нежную кожу. Я приподняла бёдра, помогая освободить себя от последней преграды, и выгнулась навстречу, ощутив глубокий толчок, соединивший наши тела. Арнав, не переставая терзать ласками ставшую невероятно чувствительной грудь, медленно вышел из меня и снова резким движением наполнил собой, заставив застонать от яркого контраста
– Ещё… – я повторяла это слово снова и снова, извиваясь всем телом, пытаясь удержать его в себе, когда он мучительно неторопливо выходил из меня и всё более глубоко и резко входил. Попыталась оттолкнуть его, не в силах выдерживать пытку нетерпением, но Арнав только шикнул на меня и, обхватив запястья, прижал руки к кровати, продолжая мучить моё тело контрастом тихой ласки и напора. Но и он едва сдерживался – зажмуренные глаза и прикушенная губа, как и бисеринки пота, покрывшие его лоб, выдавали крайнюю степень напряжения. Он, как и я, втягивал воздух через зубы, резко выдыхая, когда чувствовал, как я подаюсь ему навстречу. Прижался щекой к моей щеке, наконец-то ускорив ритм, концентрируя невыносимое наслаждение, ставя нас на грань взрывающегося невыносимой сладостью мира…
… – Теперь я могу видеть звезды не только ночью… – прошептала я, глядя в любимые глаза спустя примерно полчаса. Я лежала, уютно устроившись на муже, и рассматривала расслабленное лицо любимого. Мягкая улыбка, завораживающая своей нежностью, коснулась его губ. Как я любила эту теплоту, так давно не скрываемую им. Куда делись вечно сурово сжатые губы, ломающие свою линию только жёсткостью усмешки? Мой муж был самым нежным и любящим мужчиной на свете. Я чуть пошевелилась, подстраивая изгибы наших тел и тут же ощутила, как неуловимо напряглись его руки на моей талии, удерживая меня рядом с собой. Это единственное омрачало иногда моё абсолютное счастье – он верил, он знал, что я люблю его, но иногда, когда я хоть немного отстранялась от него, он неосознанно пытался не отпустить меня. Но я знала лучшее лекарство для напитанной в далёком детстве горечью души, той горечью, которая переполнила его, когда родители ушли, добровольно прервав свои жизни.
– Я люблю тебя, – обхватив ладонями его лицо, я подула, разглаживая небольшую складку между бровей. – Я люблю тебя, – повторила, прильнув нежным поцелуем к его губам.
– Я люблю тебя, – эхом ответил мне Арнав, отпуская призраки прошлого, всё реже и реже тревожащего наше настоящее. – Ты со мной навсегда, помнишь?
– Навечно, – я с трудом удержала подступившие слёзы – откровенная беззащитность такого сильного мужчины передо мной пронзала сердце, заставляя в очередной раз благодарить Богиню за посланную нам любовь. Мы стали гармонией друг друга, идеально дополняя наши личности, создавая поистине единое целое. Я положила голову на грудь своему единственному, с наслаждением вслушиваясь в самую любимую, слышную только нам музыку, – бьющиеся в унисон сердца…
Конец.