Игра
Шрифт:
Гэлли удивилась. Она уже так привыкла видеть, как кузен Меркер, стоя на стремянке, красит запятнанные водой потолки, что это начало казаться чуть ли не его профессией. А учитывая количество нуждавшихся в покраске потолков, любой решил бы, что кузен Меркер проведет на стремянках по меньшей мере весь следующий год.
Гармони задумчиво опустила взгляд на карточный стол, на котором стояли часы и лежала стопка карточек.
– В таком случае, полагаю, это наша последняя игра, - сказала она.
Все застонали.
Гармони только пристально и многозначительно посмотрела на Толли:
– Не так ли, Толли?
Толли шаркнул кроссовками по притоптанной траве.
– Я всё рассказал ему об игре. Он собирается позвонить дяде Юлиону, как только закончит, - признался
– Ты, мелкий ябеда, - произнесла Гармони опасно добрым веселым тоном. – Надеюсь, ты понимаешь, что испортил веселье и себе тоже?
– Это ее вина, - указал он на Гэлли. – Она не должна была играть.
Гармони сердито отбросила назад волосы:
– Никто из нас не должен был играть. Как ты не понимаешь, глупый маленький поганец? Нет, ты не понимаешь. Ладно, все. Поскольку это наша последняя игра, мы немного ее разнообразим. Каждый берет свою метку и устанавливает, где хочет. Это радикально изменит нити, которыми вы пользуетесь. А потом возвращайтесь, чтобы получить карточку, - она веером разложила метки на столе, а потом взяла карточки и перетасовала их, по-прежнему в упор глядя на Толли. – Если бы я не знала, что ты будешь жульничать, - сказала она, когда Гэлли взяла свою метку и отошла к Трою, чтобы установить ее, - я бы сделала так, чтобы ты получил Трясину Отчаяния [5] или пещеру Полифема [6] , Толли. Великан-людоед Полифем – именно то, чего ты заслуживаешь.
5
Глубокое болото в книге «Странствия пилигрима» - аллегория того, как человек тонет под тяжестью грехов и чувства вины за них.
6
Жестокий великан-циклоп, сын Пойседона, в пещеру которого во время своих странствий попал Одиссей.
Толли ухмыльнулся. Он установил свою метку прямо рядом с карточным столом и протянул руку за карточкой. Гармони с сахарной улыбкой подала ее ему.
– Вот, дорогой Толли. Добудь яйцо птицы рух [7] . Надеюсь, она тебя придушит. И предупреждаю – если ты принесешь мне страусиное яйцо из кабинета тети Мэй, я не посмотрю на мои обещания Меркеру и отшлепаю тебя.
Она раздала карточки всем остальным. Судя по выражениям их лиц, инструкции на карточках не были обычными. Люси сильно побледнела, когда прочитала свою.
7
В средневековом арабском фольклоре огромная птица размером с остров, способная уносить в своих когтях и пожирать слонов.
– Я боюсь ведьм! – прошептала она Джеймсу.
– Не повезло, - без всякого сочувствия ответил Джеймс. – Тебе еще хорошо – мне надо пробраться сквозь гигантскую грязную терновую изгородь, и я даже не знаю, как веретено выглядит! Что будет, если я разбужу Спящую Красавицу? – спросил он Гармони.
– Конечно, женишься на ней и будешь жить долго и счастливо, Джеймс, милый, - ответила она, протягивая карточку Гэлли. – Попробуй найти здесь положительную сторону: если это случится, ты будешь в безопасности от дяди Юлиона.
Гармони явно всерьез разозлилась. Когда они вернулись к своим меткам, Трой нервно спросил:
– Чего она хочет от нас?
Гэлли посмотрела на карточку: «ДОБЫТЬ ЗОЛОТОЕ ЯБЛОКО ИЗ САДА ГЕСПЕРИД». Хотя карточка выглядела такой же старой и потрепанной, как любая другая, Трой, когда Гэлли ее показала, сказал:
– Никогда прежде такую не видел! Но, вроде, не особенно страшно. В последний раз, когда она так разозлилась, мне пришлось
Позади них начали позвякивать часы. На этот раз они играли «Над радугой» [8] , что заставило Гэлли рассмеяться, поскольку песня показалась ей как нельзя более правильной. Она последовала за Троем к низу выгона, где маленькая калитка вела в сад. И это тоже показалось ей как нельзя более правильным.
Но в следующее мгновение Гэлли задумалась, действительно ли это правильно. Трой толкнул калитку, открывая ее, и вошел под сень ветвистых яблонь. Гэлли зашла следом раньше, чем калитка успела захлопнуться, но, когда она оказалась в саду, Троя нигде не было видно. Поскольку там в высокой траве была протоптана четкая дорожка, Гэлли пошла по ней, за каждым следующим деревом ожидая увидеть впереди Троя. Вместо этого она пришла к еще одному забору с калиткой, которая выходила в просторное поле. Троя она нигде не видела. Зато вдалеке ехал человек на тракторе – или, может, на экскаваторе, – поднимаясь по крутому склону. Гэлли направилась к нему спросить, не видел ли он проходившего мимо Троя.
8
Песня из мюзикла «Волшебник страны Оз».
С экскаватором – или трактором – похоже, что-то было не в порядке. Он немного поднялся по холму, а потом его мотор заглох, и он скатился обратно вниз. Гэлли видела, как мужчина скачет вокруг, пытаясь затормозить машину и снова завести мотор. Вскоре она уже могла слышать, как он ругается. Но прежде чем она приблизилась достаточно, чтобы разобрать ругательства по-настоящему, примчался Толли и остановился перед ней.
– Ты идешь неправильно! – крикнул он. – Тебе нельзя идти этим путем!
Его голос звучал так, словно он отчаянно хотел, чтобы она поверила ему. Но Гэлли, как и Гармони, была сыта Толли по горло.
– О, убирайся! – велела она. – Иди искать свое яйцо птицы рух и перестань жульничать.
Оттолкнув Толли, она прошла мимо него и зашагала по полю дальше.
Она слышала, как Толли кричит у нее за спиной, но к этому моменту – как странным образом случается в мифосфере – заглохшего экскаватора уже нигде не было. Вместо этого Гэлли обнаружила, что, спотыкаясь, бредет по горной тропе, и камни осыпаются у нее под ногами. Вскоре тропа вышла к каменистому ущелью – голому и бесплодному, за исключением маленьких желтеющих кустов, пахнувших фаршированной индейкой. По обеим сторонам возвышались отвесные скалы, и нигде ни следа Троя.
Гэлли нерешительно остановилась. Наверное, Толли был прав: она действительно пошла неправильным путем. Но потом она вспомнила, как Толли постоянно пытается всем помешать, и зашагала дальше, поскальзываясь и спотыкаясь о камни.
Слева от нее возвышалась особенно громадная гора очень странной формы. Ее вершину покрывали серые, дымные, всё время меняющиеся облака, но нижняя часть – которую она могла видеть – выглядела практически как пара гигантских каменных ног с чем-то вроде бугра позади. Почему-то этот бугор заставил Гэлли почувствовать себя ужасно неуютно. Торопливо спотыкаясь по ущелью, она не отводила от него взгляда. Вначале он был просто утесом странной формы с плывущими через него, затенявшими его, покрывавшими, а потом снова открывавшими его облаками, но, по мере того как Гэлли продвигалась вперед, он менял форму. Когда она поравнялась с ним, он стал поразительно похож на громадную каменную женщину, присевшую на склоне горы и всматривавшуюся в ущелье. Гэлли была как раз под ней, когда облака вдруг расплылись в стороны от ее каменного носа, на мгновение приоткрывая пронзительные глаза и строгий рот. Гэлли чуть не закричала. Каменное лицо точь-в-точь походило на бабушкино.