Игрок нулевого уровня

TryhardS

— Я не знаю, как объяснить. У меня много причин радоваться этому рассвету. Или, может, всего одна? Какая разница? Мне кажется, главное быть счастливым, пока есть возможность, а почему — задумываться не стоит. Особенно когда играет такая хорошая музыка.

— Что ты имеешь в виду? — Владислав прислушался к тихому движению далеких деревьев, но не почувствовал никаких посторонних звуков.

— А, конечно… Это же мой плейлист. Ты его не слышишь.

— О чем ты вообще?

— Ведешь себя так, будто вчера играть начал, господи. В Эретрае раньше было очень много хорошей фоновой музыки, теперь её можно услышать лишь в редакторе персонажей. Она нравилась не всем. Однако

разработчики добавили замену: импорт своих треков. Система их анализирует и включает в нужные моменты. Под битвы, путешествия… Или под такие небольшие моменты.

Мицели мечтательно перевела взгляд обратно на рассвет. Она отставила руки назад и оперлась на них. По небольшой улыбке и очарованным глазам было видно, что происходящее ей по душе. Владислав, как художник, всегда чувствовал интерес во вдохновленных людях. Возможно, если он поймет, что ощущают они, он откроет для себя что-то важное?

— Поделишься музыкой? Если можешь, пожалуйста?

Девушка удивленно встрепенулась и посмотрела на Владислава. Тень сомнения выразилась на её лице:

— Это же личное, вряд ли тебе понравится. Будешь меня дурой считать…

— Я не из тех, кто осуждает. Я пытаюсь понять.

— Ого, ты такой Особенный, — Мицели ухмыльнулась на ненужный пафос собеседника и сделала жест, похожий на снятие наушника.

Игрок Магичка-Истеричка(id) хочет поделиться с Вами плейлистом

Принять/Отказаться

— Теперь смотри туда. Иначе музыка не активируется.

Владислав проследил за её пальцем и уставился на поднявшийся рассвет. На глазах быстро появились плавающие следы. Они то и дело меняли цвет и мешали обзору, но вскоре атлант привык к помехе. Тогда и заиграла музыка. Тяжело было определить жанр. Началось всё с лютни. Спокойное перебирание нескольких струн казалось знакомым. Почти как гитара, но легче, плавнее. Именно поэтому ненавязчивое вмешательство флейты показалось естественным. Два инструмента действовали будто по отдельности, но вместе создавали свою, единую историю. Иногда флейта чуть затухала и позволяла струнному брату забрать всё внимание, позже возвращалась, и снова отступала. Но вдруг к лютне присоединились четкие и уверенные звуки перебирания смычка. Кто-то играл на скрипке и быстро прикладывал всё большие и большие усилия. Ускорялся темп и амплитуда, чувствовалась нарастающая мощь небольшого грифа, он затмил все остальные инструменты, и вот они начали играть воедино. Лютня, флейта и скрипка собрались чтобы воплотить в себе саму звезду, эпическое трио раздувалось и ширилось. Под музыку становилось ясно, что солнце существует не просто для того, чтобы давать свет. Этот гигант воплощал сотворение мира, его величественный и многолетний рост. Земля — лишь один из многих сыновей этого чуда, и отец пришел его проведать, как всегда бывает утром. Теперь понятно, почему смерть Богов Рассвета не повлияла на это ежедневное событие. Некоторые вещи вечны.

— Ну как? — Мицели старалась говорить максимально отчужденно и незаинтересованно, но все равно звучала так, как ребенок просит оценить его рисунок.

— Я впечатлен, — Владислав мотнул головой и наконец-то отвел взгляд. Глаза слезились и просили покоя. — Но это не в моем вкусе. Не люблю оркестр, он кажется мне устаревшим.

— И это говорит мне художник в третьем тысячелетии, когда даже калькулятор может нарисовать любую картинку в любом стиле лучше мастеров. Пфф.

Девушка надулась и продолжила портить зрение. Дракула не был уверен в том, как ответить. Мицели сняла колпак, положила его на землю у холма и распустила черные волосы. После

надоевшего яркого солнца Владислав невольно оценил успокаивающую темноту приятных, похожих на шелк копн. Девушка заметила сосредоточенное на ней лицо:

— Знаешь, получается, ты чем-то похож на солнце, только на другое.

— В смысле? — Владислав опешил, это что, комплимент?

— Если сравнивать солнце с желтком, то ты — совсем как солнце. Точнее, только твоя голова. Как куриное яйцо. Коричневое такое, гладкое.

— А, ну да, — атлант в очередной раз почесал лысину, новая привычка. Эта фраза была лучше, чем неожиданный комплимент. Впрочем, немного обидно. Мицели слегка улыбнулась только верхними зубами и продолжила осматривать лицо Владислава. — Стой… Это шутка такая?

— Конечно, шутка. Мы же не выбираем внешность, и общаемся с людьми не из-за неё, — магичка засмеялась и прикрыла рот рукой. Теперь её слова стали ещё обиднее. — Но серьезно. Ты правда так выглядишь в реальной жизни? Так сама игра говорит, судя по строчке над твоей головей.

Владислав понимал источник её обидных издевок. Если бы в реальности кто-то стал говорить нелестное о его внешности, юноша прошел бы мимо с нейтральным лицом. День короток, а неприятных личностей куча во всем мире. Будешь реагировать — проведешь жизнь зря. Но сейчас ему было нечего делать в ожидании Ила и Герна, а потому он решил пооправдываться.

— На самом деле, нет. Моя раса изменила внешность. Я облысел и окрасился в коричневый цвет.

— Это поня-я-ятно… — протянула Мицели и снова отвлеклась на рассвет. Теперь солнце уже совсем вышло на привычную высоту и стало медленно гаснуть. — А что за раса такая? Египтянин?

— Нет. Атлант. И из-за неё у тебя больше нет штрафов на магию.

— Получается мне нужно было благодарить не тебя, а твою расу? — Мицели снова улыбнулась и прикрыла рот. Видимо, это была очередная шутка. — Прошла уже неделя с тех пор, как Хранитель убил Богов Стабильности и ослабил магию поддержки… Это было мучение, а не неделя.

— Почему же ты не сменишь класс на кого-то, кто не колдует? Мечник, лучник…

— А ты бы сменил? Неужели ты лишаешься того, что любишь, когда "любить" становится неудобно?

Владислав кивнул на это резкое заявление и отвернулся. Вот и снова стемнело, как было и прошлым днём. Видимо, так теперь будет всегда, и яркими будут лишь несколько часов рассвета. Всё-таки, что-то было в этом… Грустное.

— Я пойду, наверное, посплю, — демиург провел ступнями по холодной и чуть мокрой от росы траве и поднялся.

— Спокойной ночи.

Не только они вдвоем бодрствовали утром. Ребятня уже выскочила на деревенскую улицу и начала гоняться за мячом. Это напомнило Владиславу о Эдери, что вызвало противоречивые чувства. Юноша недолго понаблюдал за игроками и даже помог им вытащить мяч из-под веранды одного из домов. Странно, но под террасами зданий была куча свободного пространства, потому не было удивительно, что туда закатилась чужая игрушка. Туда спокойно можно было вместить пару человек или сделать небольшой подвальчик.

Пока атлант возвращался к костру, он обернулся и увидел, что Мицели уже лежит на земле. С руками под головой, девушка наблюдала за горизонтальным движением солнца. Её персонаж иногда мерцал. Почти как шум на телевизоре, и иногда пропадал вовсе, на доли секунды оставляя после себя пустое место.

"Странно это…"

Последние слова Мицели крутились в голове юноши, пока он сворачивался калачиком у костра рядом с телами нескольких безымянных игроков. У ног Владислава свернулась Отрава и прикорнула с тихим сопением. Сон пришел мгновенно.