Игрок, забравшийся на вершину (цикл 7 книг)
Шрифт:
– Хорошая попытка, Зал'Сскара, но ты не всё предусмотрела. – Как только в его разуме воцарился покой, висящая напротив копия застыла и медленно развеялась.
– Ты прав. В отличие от Ахеннии или Ариадны, я не очень хорошо могла манипулировать подобными заклинаниями. Я уважала силу, дух и решимость сделать то, на что другие были не способны. Там нет места таким трюкам. В любом случае это было только начало, посланник. Скажем так, проверка. Со временем ты поймёшь, что чем больше силы, тем больше желающих тебя уничтожить… –
«А они прям любят такие места…» – пришла и тут же исчезла мысль.
Он был одет в какие-то лохмотья. Доступ к инвентарю и навыкам отключен. К его рукам вновь были примотаны цепи, впивающиеся в кожу, которые в свою очередь перекинули через балку нависающей над пропастью крестообразной конструкции.
На концах висели клетки с незнакомыми людьми, глаза которых были связаны, а руки сковывали кандалы. Получалось, что он удерживал их от падения в пропасть.
Снизу доносился рёв нескольких глоток, может, двух монстров, а может, двухсот. Уилл не мог увидеть.
– Что ж, с твоей женой у меня ничего не вышло. Но теперь всё проще. Это те, кого мне когда-то пришлось судить. Точнее, их образы. Ты можешь спасти их, можешь сбросить обоих, а можешь вытащить кого-то одного.
– А двоих?
– Не выйдет. Кем-то придется жертвовать.
– И всё? – Уилл не мог поверить в такое простое испытание. По сравнению с тем, что он пережил во время прошлых прохождений скрижалей, это казалось каким-то незначительным. Но дальнейшее заставило его быстро передумать на этот счёт.
– Один их них является императором, а другой – обычным крестьянином. Смотри.
Яркая вспышка – и вот он вновь переживает недавний опыт нахождения в чужой шкуре. Какой-то дворец, пытки слуг, войны, восстания народа и подавления. Множество казней, но тем не менее империя процветает и разрастается.
Вспышка.
Простой дом, он один. Стоп, он чувствует что-то в руках. Ворон не видит. Кажется, слышно приглушенные голоса. Разбойник пребывал в чьих-то воспоминаниях, поэтому не мог управлять телом, но этого и не потребовалось. Мужчина открыл дверь, находившуюся перед ним, и зажег свет. Его действия заставили голоса смолкнуть.
Незнакомец, в теле которого Уилл переживал ситуацию, начал спускаться, и взору парня открылись десятки обращенных к нему детских глаз. А затем его рука опускает ещё одного ребенка к остальным, и, медленно разворачиваясь, хозяин тела поднимается наверх.
«Что за?..»
Рабы? Пленники? Он их пытает или насилует? А может, он их спасает? Непонимание, гнев и безысходность сплелись в единый узел, и как только свет в подвал потух, Уилла вышвырнуло обратно на край пропасти.
– Что… Что это было?
– Тебе нужно решить, кто достоин жизни, а кто нет.
– Но это бессмысленно! Я не знаю всей правды. Это всё равно, что выбирать фрукт. Я не могу знать, гнилой он внутри
– Ты видел, что они делали. У тебя одна минута, чтобы сделать выбор, посланник.
– Минута?! И что будет, когда она закончится?
– Увидишь…
– Чтоб тебя! Здесь вообще есть правильный ответ?
– Вопрос не в том, что правильно, а в том, что необходимо. Без них мир может стать лучше, а может – хуже. Ты не узнаешь, пока не выберешь.
– Это бред! Как я могу судить незнакомых людей?
– Тебе не помешало это, когда ты казнил тех, кто был невиновен. – Лицо героя соизволило показаться, и её проникновенный голос обрушился на разум разбойника. – Именно твои слова и поступки занесли меч над головой той женщины, чью гибель оплакивал муж. И не она одна стала жертвой твоих убеждений…
– Я… – Ворон проглотил готовые сорваться с языка слова и уставился в землю. – Жизнь моих жителей была важнее жизни врагов. Был шанс избавиться от шпионов, и я им воспользовался.
– Я знаю, но ты поторопился. – Она продолжала говорить, и Уилл понимал, что её слова несут определенный смысл. К сожалению, он пока не видел его. Зал'Сскара же продолжала погружать иглы сомнений в сознание испытуемого: – Ты осудил их, как считал нужным, и спокойно продолжил жить дальше. Это логично. Я могу понять. И сейчас ты видел жизнь этих двоих. Разве этого не достаточно?
– Я видел лишь то, что показала мне ты. Это твоя точка зрения. Не моя. А-а-а-аргх!
– 200!
Болезненный удар в спину заставил Ворона закричать от неожиданности.
– Какого?!
– Это стимул, о котором я говорила ранее. Минута вышла. Теперь каждые пять секунд промедления грозят оборвать твою жизнь. Если ты умрешь, так и не сделав выбор, мы нескоро встретимся вновь. – Лик собеседницы растворился, но голос продолжал громыхать вокруг: – Мне не нужны слабаки, претендующие на мою силу! Жизнь ставит на колени всех, и лишь тот, кто поднялся, достоин уважения. Ты готов драться – я видела это на прошлом испытании. Но готов ли жертвовать собой, другими, временем ради достижения мира, даже зная, что единственным, кто пострадает в итоге – будешь ты?
Она не зря говорила, что любит силу и решимость. Скинуть их обоих? Или одного? Он наблюдал за их действиями через глаза жертв, поэтому понятия не имел, кто есть кто. Кто император, а кто крестьянин? А может, не скидывать никого и умереть?
Та, кто играла роль наблюдателя, сказала, что правильного ответа нет. Ворон должен решить, какое из действий необходимо. Но как это сделать?
Удар! Лезвие невидимого оружия вонзилось под рёбра, на мгновение причинив боль. Парень лишь успел коротко вдохнуть и, оскалившись, медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы.