Игрок

Лисина Александра

— Благодарю вас, сударь. Это будет действительно кстати.

Глава 9

Двинулись мы довольно странной кавалькадой: впереди я, пешая и вся из себя независимая, на шаг в стороне — эрхас, ведущий в поводу своего вороного красавца, затем те двое, что держались, как телохранители, и, наконец, остальные шестеро типов, про которых я вообще ничего не знала. Кроме того, что они здесь, каким-то боком относятся к Дагону и имеют достаточное в этих землях происхождение, раз оказались приглашены на благородную охоту.

Были ли они местными?

Были ли они гостями господина эрхаса? Не знаю. Я даже их лиц почти не рассмотрела — воины все, как один, носили шлемы и упорно делали вид, что ничего странного не происходит. Однако именно это позволило мне сделать вывод, что они принадлежат скорее свите Дагона, чем вышли просто проветриваться. Было бы это не так, кто-нибудь непременно задал бы мне пару напрашивающихся вопросов, а они ни слова не проронили, когда дали знак трогаться. И пристроились в арьергарде, как самый настоящий конвой.

За исключением одного единственного человека, на которого я, разумеется, тут же стала коситься с подозрением.

Мужчина был довольно молод — так, где-то слегка за сорок или чуть меньше. Темноволосый. Суровый. Лицо — как из дерева вырубленное: по такому фиг что поймешь. Гладко выбритый подбородок, тяжелые надбровные дуги, проницательные карие глаза, словно невзначай спрятавшиеся за непослушной курчавой челкой. Волосы тоже короткие, густые, взлохмаченные встречным ветром. На левой щеке виднеется старый, пометивший ее от виска до самой шеи, шрам. Рост не скажу — верхом его определить сложно. Но одет хорошо, с претензией на превосходство — в подбитую бархатом куртку, мягкие полотняные штаны, тонкую льняную рубашку (не в пример лучшего качества, чем была на мне) и такие же высокие, как у эрхаса, добротные сапоги. Вроде бы ничего экстраординарного, никаких колец на пальцах, никаких браслетов и тяжелых перстней, однако сразу чувствуется — человек знает цену себе и вещам, которые носит. Причем, одет с той обманчивой небрежностью, которая всегда выдает хороший вкус. А вкус, как известно, в трущобах не рождается, соответственно, незнакомый воин был, как минимум, в неплохом армейском чине. А как максимум — вполне мог представлять собой того самого "гостя" эрхаса, который мог позволить себе ехать отдельно ото всех остальных и держать на плече ручного хорька. Ну, или нечто, очень похожее на хорька. Достаточно, сказать, что зверек имел тонкое гибкое тело ласки, забавную треугольную мордочку с очень большими глазами, непропорционально большие уши и густой, темно коричневый мех, делавший его похожим на мохнатую колбасу на лапках.

Но, что не понравилось мне больше всего, так это пристальный взгляд и явная настороженность зверя. Такое впечатление, что что-то почуял. Вон, принюхивается как, сволочь. Того и гляди, прыгнет.

— Прошу вас, — под вежливую полуулыбку эрхаса ко мне подвели оседланную кобылу. Видимо, кто-то решил пойти пешком, геройски жертвуя собой ради того, чтобы я случайно не сбила ноги. — Думаю, так будет удобнее.

— Благодарю, не стоит, — так же вежливо ответила я. — Предпочитаю лишний раз прогуляться, чем трястись в седле и проглядеть всю красоту, которой так богаты ваши леса.

Эрхас Дагон чуть улыбнулся, показывая, что комплимент оценил, но настаивать больше не стал. И слава Аллару, как тут говорят. Мой опыт в наездничестве был, мягко говоря, равен нулю, потому что до ипподрома я,

как ни странно, в своей прошлой жизни так и не добралась. Посчитала, что не понадобится в наш век гоночных автомобилей. Дурочка. А теперь зато попрусь пешком, с грустью отказываясь от халявы, потому что всерьез подозреваю, что наши с лошадью отношения с первого раза могут не сложиться. И тогда я под веселое хихиканье попутчиков красиво навернусь с конской спины, напрочь разрушив свою хрупкую легенду. Чего, конечно, допустить было нельзя.

Пришлось делать вид, что действительно любуюсь видами и нахожу странное очарование в том, чтобы плестись по пыльной дороге, всем сердцем вдыхая пьянящей запах свободы. Тогда как мерно цокающие за спиной кони нисколько меня не волнуют. Как не волнуют их молчаливые хозяева и решивший из чувства солидарности тоже прогуляться эрхас.

— Так откуда вы, леди? — нарушил молчание хозяин, когда наша странная процессия тронулась в путь.

— Издалека, сударь.

— А именно?

— Название моей страны ничего вам не скажет, — покачала я головой. — Поверьте, она находится так далеко, что вы при всем желании не могли о ней слышать.

— Тогда как вы оказались в Валлионе? Почти одна? И в таком виде?

— Обстоятельства, сударь. Порой они бывают сильнее наших желаний.

— Как давно вы покинули Рейдану?

Я неодобрительно покосилась: не вышло спросить в лоб, так теперь на слове хочет поймать?

— Я не заезжала в столицу, сударь.

— Как же так, леди? — сдержанно удивился эрхас.

— Вот так. Мы решили не задерживаться в пути и отправились напрямик.

— Вы не испросили аудиенции у Его Величества?

— А зачем? Насколько я знаю, Его Величество — человек крайне занятой. Тогда как Валлион — не тюрьма и охотно пропускает через свои границы всех желающих. Подорожную мои люди отметили, как положено, и, полагаю, этого вполне достаточно. Впрочем, возможно, я неправа? Быть может, на ваших землях положено отдавать за проход какую-то мзду?

Эрхас странно закаменел и недобро сузил глаза.

— Нет, леди. Мзды платить не нужно.

— Тогда зачем отвлекать Его Величество по пустякам? — я пожала плечами, мысленно отметив, как насторожился и вроде как даже оскорбился собеседник.

Блин. А вот этого не нужно. Враг в этих краях мне совсем ни к чему.

Я как можно мягче улыбнулась.

— Простите, эрхас, если мои слова вас задели. Но я еще не слишком хорошо знаю ваши законы. И если невольно затронула этот вопрос, то лишь потому, что в Тарре за подорожную мне пришлось бы провести недел… то есть, дюжину в дней в ожидании пропуска. Тогда как у вас законы гораздо более либеральные.

Эрхас Дагон секунду напряженно меня разглядывал, но потом, видимо, что-то для себя решил и отвернулся, вперив тяжелый взгляд на пустую дорогу.

— Ничего страшного, леди. Ваше незнание вполне простительно.

— Еще раз прошу меня извинить.

— Пустое. Я не рассержен.

Ну-ну. Глазки тогда спрячь, врунишка, а то больно уж нехорошо они у тебя сверкнули. Надо будет поинтересоваться у Лина, в чем дело, а то прямо иду по минному полю и не знаю, в какой момент подо мной рванет.

— Расскажите о себе, эрхас, — задала я нейтральный вопрос. Но он неожиданно усмехнулся и лукаво покосился.

— Вообще-то, я хотел попросить вас о том же.