Игроки и любовники
Шрифт:
– О… черт… я не это имел в виду… Конечно, я с вами…
Эван молча наблюдал, как спорят отец и Берни, и не мог понять, почему этот толстяк настолько глуп. Эл вытащит их отсюда. Он пообещал. Эван от всей души верил, что это правда.
– Меня тошнит, – шептала Кристина. – Эти гадости на руках… О, Эван, я схожу с ума.
Эван покровительственно потрепал ее по плечу.
– Даллас посмотрит и положит какой-нибудь крем.
Кристина протянула руку. Яйца, отложенные мухами, превратились в крошечных извивающихся червячков.
У Эвана от омерзения свело живот. Червячки жили на руках
– Даллас, – голос сорвался, но Эван заставил себя не отвернуться. – Ты можешь что-нибудь сделать с руками Кристины?
Даллас тут же схватила щипцы и крем и попыталась вытащить червяков из рук девушки, а потом перевязала их обрывками материи.
Эл нетерпеливо ждал. Он понимал, что каждую минуту солнце поднимается все выше. И среди деревьев опять наступит невыносимая духота.
Наконец они собрались. Поля подняли на ноги, он что-то невнятно бормотал. Лихорадка возвратилась. С одной стороны его поддерживал Эл, с другой – Эван. Потом шли Кристина и Берни, а сзади – Даллас.
Они медленно тронулись.
Ручей сильно извивался, и иногда для того, чтобы пройти несколько ярдов, они тратили целый час.
Комары и мухи не отставали от них. Это была непрекращающаяся пытка. Их жужжание слышалось отовсюду.
На некоторое время к ним присоединилась группа обезьян, которые болтали между собой, наблюдая за людьми.
Время проходило в полудреме. Они тащились и падали. Влажность была настолько высокой, что дышать стало трудно. Но постепенно ручей становился шире, хотя сначала это было почти незаметно. И вот они уже увидели довольно широкую реку.
Как бы ни устал Эл, внутри он ликовал. Разве не об этом говорила Даллас! Если найти реку и идти по берегу, то обязательно встретятся люди.
Эл постоянно повторял это, таща за собой Поля. Эван отошел, чтобы помочь Кристине.
Люди сильно ослабли. Если они не достанут чего-нибудь съестного, то скоро не смогут идти. Сил не осталось ни у кого. Эл подумал об обезьянах, недавно сопровождавших их. Жареная обезьяна – прекрасная пища. У него есть пистолет… Как только он увидит их в следующий раз… Кроме того, здесь много птиц, лягушек и, наверное, рыбы, поскольку ручей стал очень широким. Когда они остановятся на ночевку, нужно поохотиться.
Поль застонал и чуть не упал. Эл старался подбодрить его.
– Пойдем, братик, мы обязательно дойдем до места… – успокаивал он. Но Поль не слушал. Его глаза устремились в пустоту.
Эл оглянулся. Люди с трудом шли за ним. Сколько еще он может заставить их продержаться…
Солнце нещадно палило. Растительность на берегу реки стала иной. Было полно корней, гнилых листьев, странных пальм и вечнозеленых растений. Гигантских деревьев становилось все меньше, и росли они не так густо. А поэтому солнце беспрепятственно жгло людей. Эл так же, как Даллас, быстро загорел. А вот Эван нещадно страдал. У него всю жизнь были солнечные ожоги. Он пошел в Эдну, от природы белокожую.
Эдна. Имя засело в памяти Эла. Как она все восприняла? Скорее всего, не находит себе места… Бедная корова! Эл пожалел ее. Боже, как она страдает. Наверное, газетчики сводят ее с ума. Интересно, считает ли она его погибшим? И вообще, что думают в мире?
– Мы можем остановиться? – задыхался Берни. Пот ручьями лился по красному лицу.
– Еще полчаса, – стараясь подбодрить, прокричал назад Эл.
Берни просто застонал в ответ. Каждый шаг казался кошмаром. Он не был уверен, что сможет идти дальше. Сердце лихорадочно билось, во рту пересохло. Он начинал думать, что смерть лучше, чем такое. Просто лечь и умереть… Безболезненно… Словно заснуть…
Эл понимал, что идти дальше невозможно. Он тащил Поля, и силы уходили очень быстро.
Поль. Он не мог поговорить с братом после ссоры. Его ненависть привела Эла в ужас. Он никогда не думал, что Поль носит камень за пазухой. Всегда считал его организованным и собранным. В какой-то мере Эл даже завидовал брату и полагался на него. Он отлично понимал, что без Поля он бы ничего не достиг. Эла бы удовлетворило значительно меньшее в жизни.
Но ведь Поль должен понимать, насколько он зависит от него. Они ссорились, но Эл всегда прислушивался к мнению брата, никогда не спорил по поводу финансов и всего, касающегося карьеры.
Эта сучка, Мелани, возвела между ними стену ненависти, о которой Эл даже не подозревал…
Эл решил, что, когда они выберутся из джунглей, он обязательно наладит отношения с братом. Он докажет свою любовь, уважение и благодарность, о которых Поль, наверное, и не подозревает.
Смешно все складывается. Эл всегда обращался за помощью к Полю. А теперь он сам принимает решения. Тащит людей по джунглям в надежде спастись. Может, нужно было остаться в самолете? Да, остаться и умереть от голода… Эта мысль напомнила Элу о том, что он собирался поохотиться. На следующей поляне они остановятся.
Кристина заставляла ноги двигаться. Дальше и дальше, несмотря на порезы, ссадины и ужасных червяков, которые проедали кожу. Ее съедали живьем. Пожирали руки.
Она сдержала рыдания, и Эван еще крепче прижимал девушку.
– Можешь идти? – спросил он.
Кристина молча кивнула. Она принесла уже достаточно зла, и никого задерживать не станет. Она будет идти, пока просто не упадет.
Девушка думала о матери. О красавице Эвите. О женщине, которую временами так ненавидела.
– Не задавай вопросов, мама, – когда-то орала Кристина. А когда мать по-доброму спрашивала:
– Куда ты идешь сегодня, дорогая? – она просто скалилась и отвечала:
– На улицу.
Кристина думала, что ее родители глупы. Богатые идиоты. Нино научил ее этому. Но теперь девушка поняла, что они беспокоились о ее благополучии, потому что любили ее. Во всяком случае, Эвита. Джорджа легко обдурить. Поцелуй в щечку. Примитивный вопрос: «Ты доверяешь мне, папа?». Он был глиной в ее руках.
Почему она не была с ними искренной? И не рассказала о Нино с самого начала…
Кристина со стыдом думала о сделанном, и слезы катились по ее разбитому лицу. Если бы повернуть время назад, то все было бы по-другому. Если бы Луис остался жив…