Игровая комната. Книга стихов

Михайлова Екатерина Львовна

ОПАСНЫЕ СВЯЗИ

Мы могли родиться в Галантном веке, танцевать в огромных холодных залах; заменить друг друга нам было б некем — мы и так-то слишком с тобой азартны, мы

и здесь-то, видишь, горды не в меру. Ты бы поверял мне свои победы, я же отвергала бы кавалеров — всех! — во время важной с тобой беседы. Мастера трагического накала, сколько смелых сказок из слов мы свили, сколько б мы разбили с тобой бокалов и сердец бы сколько с тобой разбили! Прикрывая страхи свои цинизмом, мы и там бы жизнь прожигали даром, пряча куртуазную переписку под широким пологом будуаров. И потом, в какой-нибудь из Венеций, на иссиня-чёрном, как сон, канале, ты бы сам доверил мне своё сердце, ты спросил бы: что это между нами? Ты бы стал впервые со мною нежен — я бы оскорбительно рассмеялась: «Между нами, друг мой? Игра, конечно», пожелав увидеть слепую ярость. Ты ушёл бы тихо, ушёл без злобы, ты бы снова вспомнил свои уменья, взглядом ослепительным исподлобья заставляя биться сердца сильнее. Я б, сомкнув устало под утро веки, поняла, что главного — не сказала. Мы могли родиться в Галантном веке, танцевать в огромных холодных залах. 21.01.2007

НЕБЕСНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ

Каждым новым выдохом — имя твоё пропеть, звенящее — как на ступени оброненная монета. Только бы бессменный наш психотерапевт не устал от меня, не выгнал из кабинета. В

каждом тексте — люблю тебя, подпись, число, печать, небесная канцелярия простит меня за занудство. Ты же сам, ты сам научил меня не молчать, даже если весь мир намекает — «пора бы тебе заткнуться». 25.07.2008

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Он ни с кем, ни за что, ни разу не вёл торги — Он был ангел. Он был хранитель. Он был — другим. Не случалось ни до, ни после таких встречать; Как никто, он умел говорить — и умел молчать. Он читал по глазам — и нежность, и страх, и ложь, От моих изысканий его не бросало в дрожь — Он был ангел — но он ценил разбитной азарт; Осуждал? — разве только за вежливость, пыль в глаза. Как бы ни был несдержан, невыдержан и раним, — Он был ангел. Он был хранитель. И он — хранил. Даже после смертельной обиды он ждал звонка — «У тебя всё в порядке? Тогда меня нет. Пока». Он стоял где-то слева. Везде — и теперь, и впредь. Он был ангел. Он — был, И глупо о нём жалеть; Ведь другие таких не видели — днём с огнём... И не надо бы всуе, — но я говорю о нём. 12.05.2006