Игровые правила
Шрифт:
Носителей имплантов в стране насчитывалось немало, но Никита хотел, чтобы их стало больше и потому согласовал, и протащил решение о бесплатной выдаче всем учителям, врачам, военным и вообще всем государевым людям имплантов. Да, самого низкого уровня, но он сразу включал человека в сложные общественные механизмы, а кроме того выводил идентификацию носителя на совершенно новый уровень. Теперь если с организмом приключалось что-то с чем инопланетное устройство справится не могло, оно подавало сигнал, на который приезжали медики и они сразу получали информацию о характере проблемы и вообще о всех показателях организма.
Тридцать миллионов имплантов Никита взял со складов
Занятным бонусом стало то, что активированный имплант фиксировал поступки гражданина, и в случае взяточничества, воровства и других правонарушений сразу ставил в известность руководителей, а в случае непринятия ими мер реагирования и далее по цепочке, уточняя в каждом случае, что предыдущие начальники ничего не сделали. И посыпались, годами создаваемые схемы обогащения, преступные группы и шпионы.
Всё это добавило седых волос правоохранителям, но эффект имело лавинообразный, почти одномоментно подсветив всех, кто участвовал в казнокрадстве и взяточничестве. Да импланты и раньше стояли у очень многих, но для вскрытия сети и получения улик этого не хватало потому как нейроассистенты прежде всего выдавались военным участвовавшим в боевых операциях, гражданам из службы Прорыв и высшим руководителям. А с практически поголовным охватом активной части населения появилась возможность полноценного анализа.
В результате десяток министров и два члена политбюро сменили московские кабинеты на неуютные камеры чтобы впоследствии влиться в дружные ряды строителей в Сибири и на дальнем Востоке. При этом имплант не изымался и продолжал лечить организм, давая шанс когда-нибудь всё исправить.
По этому и другим вопросам состоялось расширенное заседание Политбюро, Правительственного совета куда входили все важнейшие министры и Верховного Совета.
Зал рассчитанный на сто человек был практически полон, когда вошли Генеральный секретарь, председатель правительства и Верховного Совета и заняли место на трибуне.
— Здравствуйте. — Начал Косыгин. — Сегодня мы собрались для обсуждения последних событий в обществе, весьма сильно повлиявших на весь СССР. Да, каждый проект согласовывался по всем линиям, и я не могу сказать, что всё случилось внезапно. Но хочу отметить что никто из нас, и даже специалисты, приглашённые именно для анализа возможных последствий, не учли и десятой части того что случилось.
Порталы дали нашему обществу невиданную мобильность, но и сделали возможным мгновенное перемещение незаконно приобретённых ценностей из региона в регион, хотя и тут мы, пожалуй, в прибыли, так как система контроля за порталами, вычисляет девяносто девять процентов таких граждан. Но в связи с наложившейся на это имплантизацией пятой части СССР у меня жалобы от министра внутренних дел, комитета госбезопасности и многих других структур. Сегодня я не позвал генерала Калашникова для пояснения ситуации потому что хотел сказать всем здесь присутствующим. Товарищи. А не охренели ли вы? мальчишка нам тут делает подарок за подарком, выдёргивая страну из сонного забытья, а кое-то жалуется, мол работы много стало. Не хотите работать — вас никто не держит. Уходите в народное хозяйство, кооперацию или вообще куда хотите. В СССР безработицы нет.
Когда разрешили выступать на трибуну поднялся представитель Узбекской ССР, Шараф Рашидов.
— У меня один, но очень важный вопрос. — Он оглянулся на президиум. — А почему среди получивших имплант девяносто процентов русских?
— Я отвечу, товарищ Рашидов. — Агуреев не вставая чуть нагнул микрофон к себе. — Учителя, врачи, военные,
— А вы, товарищ Агуреев могли бы не поощрять явный националистический уклон Калашникова.
— Мог бы. — Агуреев кивнул. Как и вы, товарищ Рашидов. Вы тоже могли бы не поддерживать националистов и откровенных фашистов у себя в республике, но не делаете этого. А в отличие от ваших соплеменников, генерал Калашников, вполне вменяемый молодой человек строгих правил и высочайшего интеллекта. Я напомню вам, товарищ Рашидов, что у нас в СССР — социализм. Это значит — каждому по труду[1]. То есть по его вкладу в совокупное общественное благосостояние. И ещё напомню, что всю историю Узбекской ССР она является дотационной, то есть зарабатывает меньше чем тратит, восполняя разницу из союзного бюджета. Интересный факт, что о существующем дисбалансе знают все, но никто кроме РСФСР в его ликвидации не заинтересован. Я знаю, что правительством СССР, подготовлен блок предложений направленных на снижение зависимости республик от дотаций и выхода на самоокупаемость. — Агуреев обвёл взглядом зал. — Ещё предложения будут?
Встал Гейдар Алиев, обычно отличавшийся выдержкой и осторожностью.
— Верховный Совет Азербайджана поставит вопрос о выходе из СССР.
Косыгин усмехнулся, глядя в глаза руководителю Азербайджана.
— Уверен, что вы легко проживёте без ежегодных дотаций, русских специалистов и русских мальчишек, защищающих сейчас границы республики. Мы даже не станем требовать построить жильё нашим людям, но конечно вывезем всех и вышлем тех, кто не откажется от гражданства Азербайджана.
— Мы можем считать это официальной позицией РСФСР? — спросил Мухамедназар Гапуров не вставая с места.
— России, Белоруссии, Украины и Казахстана. Ответил ему Пётр Миронович Машеров.
— Договорились значит. — Негромко, но чётко произнёс первый секретарь Таджикской ССР Джабар Расулов
— Чего и вам от души желаю. — Не остался в долгу Машеров.
Главы республик разъезжались озабоченные донельзя. Пока всё работало, в том числе и деньгопровод из Москвы, всё было замечательно. Но как-то вдруг у России появились очень дорогостоящие проекты, и кто-то заглянул в статью «расходы» чуть глубже чем обычно, что и стало причиной короткого совещания в узком кругу, а затем и решения перекрыть кран.
И самое неприятное заключалось в том, что истинного виновника всех событий, не прижать никак. Убить или даже просто поцарапать его защиту никому на Земле невозможно, а вот в ответ он мог ударить так, что все виновные развеются по ветру.
Как сказал один умный гражданин: «Терпеть больно, но рыпнутся страшно». Но ситуацию в конкретном месте времени и пространства определяла не политика и не финансы. Прорывы стали намного реже и слабее, но не исчезли совсем. А маленькие страны не в состоянии парировать такие угрозы. Вот и приходилось порой всяким недогосударствам идти на поклон с тем, кто сильнее. И в этом смысле республикам кроме как к СССР совсем не к кому податься. Китай едва справился сам щедро разменивая людей на территории, Индия — только с помощью британцев, а Ирану вообще всё было безразлично в том смысле что они едва отбились от «армии иблисов» и восстанавливали страну, подписав договор о взаимопомощи с СССР.