Игровые события. Уровень 2

Земляной Андрей Борисович

Трое мужчин, вежливо поклонились, и испросив разрешения отвлечь его от ужина, вытащили откуда-то небольшую коробку.

— Герцог, от всего сердца, опечален порочным поступком одного из своих людей, и прислал вам свои извинения. — Стоявший чуть впереди мужчина раскрыл коробку, створками, показав отрезанную голову Линрола Ширги. — Герцог Такран надеется, что данный эпизод не повлияет на отношения между ним и вами, и приглашает вас одного, или с подругой, на праздник, посвящённый летнему солнцестоянию.

Никита встал, и склонил голову в коротком поклоне.

— Я благодарю герцога Такрана за этот забавный сувенир, и хочу заверить, что никаких проблем, из-за действий покойника, не будет. Сорняки, всходят даже в идеальном саду, и я вижу, как рачительный садовник,

вовремя пропалывает негодные ростки. И конечно же я с радостью принимаю приглашение на праздник.

Когда посланцы ушли, Альга тяжело вздохнула.

— У меня нечего надеть…

— Это ерунда. — Никита отмахнулся. — Денег же полно. Сейчас заедем к портному, и он что-то сообразит из своих запасов. А нет, так заедем с утра в Верхний город, и там наверняка тебе сделают красивый наряд. Где-то же одеваются дамы местного света?

— У тебя, как я посмотрю, вообще проблем нет? — Женщина улыбнулась.

— На самом деле — огромное количество, просто их не видно. — Никита кивнул, и откинулся на спинку давая официанту возможность переменить прибор. — И главная из них — как свалить из этой тюрьмы. Да, она велика и весьма комфортабельна, но у меня полно дел дома, так что вопрос освобождения стоит весьма остро. Ну и ещё там… всякое…

— А кем ты там был?

— Да можно сказать свадебным генералом. — Никита рассмеялся. — Вроде как в полку самый главный, но реально командовали другие люди, что в общем меня тоже устраивало, так как я к этому делу совершенно неприспособлен. Документы, снабжение, кадровая работа и всё остальное вгоняло меня в страшную тоску. Но к счастью руководство это всё учло, и меня подпирали действительно серьёзные специалисты. Да и в клане, тоже никто от меня никакой регулярной работы не требовал. Так что я как всегда оставался «ферзём» поля боя. Ну то есть самой сильной боевой единицей способной переломить ход боя. Так что ни герцогом ни уж тем более королём не был, хотя генерала всё-таки дали. Но то, так, для красоты картины, а не для реального статуса. Но не обижали. Квартиру дали, дом в пригороде, и дом на побережье…

— Не дворец, а просто дом? — Удивилась женщина.

— А для чего мне дворец? — Никита рассмеялся. — Чтобы бродить по пустым комнатам, и ощущать себя тараканом на кухне? Конечно теснота в доме нежелательна, и если мне понадобится собрать много гостей, то проще снять специальный зал торжеств, чем устраивать приём у себя дома. Дом, он для самых близких. Никита бросил взгляд за окно. — Кстати, предлагаю поторопиться чтобы застать работников иголки и ножниц на рабочем месте.

За ночь и день, авторемонт катера продвинулся до восьмидесяти процентов, но Никита решил ехать на багги, который ему покрасили в весёлый жёлтый цвет, а ПК на турели красным в чёрную крапинку. Всё это смотрелось дико, но Никита махнул рукой. Ну вот такие приколы у местной публики.

Праздник у герцога почтили вниманием все сколь-нибудь заметные жители Верхнего города, куда входили судья, прокурор, глава полиции которую Никита ещё ни разу не встречал, и прочие «Отцы города». В целом Никите на празднике не понравилось. Все выглядели или пытались корчить из себя пуп мира, а самое главное общались с ним в покровительственном тоне, что очень раздражало Калашникова. И самым вменяемым оказался сам герцог, сразу предложив Никите переехать в Верхний город, и вообще заняться городской техникой, которая постепенно выходила из строя. Никита обещал подумать, а для лучшего протекания мыслей попросил свободный пропуск на территорию Верхнего города, и естественно получил его, прямо в зале, торжественно подписанный всеми руководителями герцогства.

Несмотря на попытки вытащить Никиту на общение, он вёл себя ровно, ни с кем долгих разговоров не вёл, и предпочитал говорить ни о чём, чем конечно же весьма смущал местное общество, решившее что, мигом окрутит какого-то валенка. Но как ни старались местные дивы, уехал он вместе со своей дамой, и через полчаса уже спал сном праведника в своих апартаментах.

А праздник только начинался, и удалившись

в один из «игровых залов» герцог, его ближайшие соратники и десяток дам, устроили шумную возню, отдыхая на всю катушку.

Но и общаться не забывали, и одна из дам — бывшая руководительница службы персонала корпорации Шаранго, попавшаяся на сложной схеме распила бюджетов, сама подошла к герцогу, чтобы доложить о своих впечатлениях, и присела прямо на ковёр, сложив длинные стройные ноги, крестом.

— Парень конечно не пролетарий. — Женщина на теле которой не было ни единой тряпочки, ничуть не комплексовала из-за наготы, а даже красовалась подтянутым спортивным телом. — Я думаю либо сын кого-то из глав корпораций, либо представитель элиты крупных миров. Кого конкретно — бог весть. Фенотип светлый, северный, но таких у нас полно. Склад ума — технический, агрессивность выше нормы, но всё под уверенным контролем.

— Подтверждаю. — Руководитель производственного комплекса Тарлионх Унигор, усмехнулся, и благодарно кивнув девице, подавшей ему бокал с вином, обвёл присутствующих взглядом. — Он вообще не торгуется. Например, когда брал задание на очистку рудников — знал, что задание старое, и висит уже пятый год. А значит цену наверняка можно продавить выше. Но не стал. И так во всём. Не было у парня голодного детства.

— И я добавлю. — Начальник полиции герцогства, а по сути охраны Верхнего Города кивнул. — У парня отличный контроль пространства, и навыки контактного бойца. Не думаю, что он эфирист приличного уровня. Те обычно не утруждают себя боёвкой. А этот дерётся как дышит. И сто процентов у него алтанийский ассист. Конечно не командный, кто бы его к нам сюда законопатил с командным имплантом, но технический — вполне. Что открывает перед нами очень интересные перспективы.

— Когда у нас очередная Волна? — Спросил герцог.

— Да вот ждём. — Руководитель исследовательского крыла, качнул головой. — Дни, может недели. Это всегда внезапно.

— Расскажите нашему юному другу о Волне. — Герцог усмехнулся. — Ну и по результатам подарим ему дом, с десятком девчонок посвежее да титул лорда — защитника, а в наши дела он сам влезет.

«Да чтоб вас в унитаз смыло!» думал Никита, ведя свой катер на высоте в полкилометра над равниной. И всё потому, что вместо вскрытия древнего убежища, ему приходилось разбираться с так называемой «Волной» — потоком периодической миграции крупных животных, из северных областей планеты, на равнину, где поселились люди. Степь на долгие месяцы становилась полем боя между огромными, но весьма подвижными быками и другими травоядными и не менее огромными хищниками всех видов и расцветок. Люди в этом фестивале слонов естественно не участвовали, так как пули зверей не брали, а никакая загонная охота не имела смысла. Везде резвились стада и стаи, и охотник превращался в дичь, одним небрежным движением когтя, и копыта. Поэтому перед Волной, люди скапливали запасы мяса, злаков и вообще любой еды, чтобы пережить эти несколько месяцев. Но главная проблема заключалась не в том, что всякое сообщение и подвоз продуктов становился невозможен, равно как и медпомощь. А в том, что пребывание животных на равнине могло задержаться и продлиться все полгода. И вот тогда наступал голод. Люди жрали всякий подножный корм, болели и естественно умирали, что для маленькой колонии являлось весьма чувствительным, потому как умирали и специалисты, которых в маленькой колонии очень сильно не хватало.

Маршрут миграции давно нанесли на карту. Всё начиналось в подболоченных равнинах севера, где паслись огромные быки высотой в три метра в холке. Настоящие машины для переработки зелёной массы во всё что придётся, от мяса до отходов жизнедеятельности. Всё что вываливалось из травоядных активно жрали земноводные мелких болот, а на быков в свою очередь охотились местные волки, и кошки размером с лошадь. Но хищники очень не любили грязную болотистую воду, так как от неё шкура отмывалась медленно и плохо, что в случае резких похолоданий грозило хищнику смертью. Поэтому стада стригли только на границах с твёрдой почвой.