Игрушка для босса. Трилогия
Шрифт:
В знак приветствия киваю головой, но тут же, вспомнив о вредном ревнивом Давиде, резко оборачиваюсь. Растеряно обвожу пространство взглядом, но его уже рядом нет.
Фух! Выдыхаю про себя. Пронесло! Лучше ему не встречаться с Антоном, а то после нашего совместного побега из ресторана, Хачапури на него зуб точит. Придушит и глазом не моргнет, Халк неместного разлива. Снова кидаю любопытный взгляд в сторону, где недавно еще стоял Антон, но он уже ушел.
Ну и фиг с ним! Посылаю вдогонку, опускаясь на темный тканевый диван. Закидываю ногу на ногу и опять обвожу взглядом холл. Картины
Ну кому я вру? Вздохнув, веду с собою внутренний диалог. После того, как мы с Антоном поругались, и он уехал из театра, я о нем часто думала. Зачем-то лелеяла надежду, что он пару дней подуется и заявится. Выходя с работу, искала глазами его белую, массивную машину. Но нет, так и не пришел, наверное, я была для него лишь мимолетным увлечением.
Обидно…хотя, это к лучшему, я не готова разрушать пару, ведь он не свободен.
— Маргарита, — окликает Давид. Подходя ко мне, протягивает пластиковую карточку от номера. — Свободных мест нет, так что остановимся в одном. Вещи уже подняли. Пойдем, — прямым взглядом смотрит мне в глаза, а я всплескиваю руками.
— Да что ты говоришь! — возмущенно выдыхаю. — Ничего себе заявочки! Как это нет, Давид. Ты же сказал, что заранее все забронировал?! — а этот гад довольно лыбится.
— Да пошутил я, просто пошутил, — разводит руки в стороны, идя на попятную. — Не ори, мы будем жить в разных номерах, — хватает меня за локоть, поднимая на ноги.
Вот хитрая морда, проверял. Топаю за ним, грозно сопя. Если бы дурой была и растерялась…Тут же приходят строчки из сказки Чуковского «Муха-Цокотуха»: «Вдруг какой-то старичок паучок нашу Муху в уголок поволок — хочет бедную убить, Цокотуху погубить…»
Ох, с этим…нет для него приличного слова, надо всегда на стреме быть. На лифте поднимаемся на четвертый этаж, и я сразу отправляюсь в свою комнату. Давид силится войти за мной, но я ставлю преграду в виде своей руки.
— Я хочу переодеться и немного полежать, говорила же, что плохо себя чувствую, — выдаю строго, безапелляционно, а он усмехается:
— Я могу составить тебе компанию, погрею животик, — цедит кошачьим голосом, а я закатываю глаза. — Дай мне час покоя, а потом я выйду. Пойдет? — выпихиваю наглого мужика в коридор.
— Ладно, — противно меня передразнивает. Смирившись со своей участью, делает шаг назад, а я перед его носом захлопываю дверь и наконец-то выдыхаю. — Нет, ну надо же быть таким невыносимым! — кидаю в пустоту и, скинув зимние ботинки, с разбегу плюхаюсь на огромную двуспальную кровать, украшенную легким тюлевым балдахином.
Прямо номер для новобрачных, обвожу пространство в ярко розовых тонах взглядом. Ненавижу этот поросячий цвет!
Издевается что ли! Закутываюсь в покрывало с головой. Где мои вкусненькие таблеточки, живот безбожно ноет. Пару минут лежу без движения, в надежде, что пригревшись, все пройдет, но безрезультатно.
Все-таки приходится выбираться из уютного кокона и идти за сумкой, которая стоит в
Меня будит настырный стук в дверь. Приоткрыв один глаз, пару секунд лежу молча и без движения, в надежде, что нежданный посетитель уйдет. Но он все долбится, и долбится. Грустно вздохнув вслух, потому что расставаться с теплой постелькой совсем не хочется, опускаю на пол ноги. Прихрамывая (отлежала стопу), ковыляю к входу.
— Кто там? — ворчливо интересуюсь, быстро приглаживая пальцами всклокоченные волосы и поправляя задравшийся свитер. А в ответ раздается недовольный голос Хачапури:
— Пошли ужинать, спящая красавица, уже семь вечера, полдня продрыхла, — ничего себе, опускаю взгляд на наручные часы. Вот это я вырубилась!
— Сейчас, дай мне пять минут, — но дверь не открываю. Пусть ждет снаружи. А то мало ли что ему на ум придет.
Сама несусь в ванную, чтобы подправит размазанный после сна макияж и сменить теплый, вязаный пуловер на кофту полегче. Расчесав пшеничные волосы и забрав их в высокий хвост, подхватываю свою сумку и выхожу к Давиду.
— Я готова, — добавляю с виноватой улыбкой. — Прости, я правда заснула, — а он отмахивается.
— Все равно я был занят, — нажимает на кнопку вызова лифта. — Разговаривал с бывшей женой. Младшего сына увезли в больницу с кишечным гриппом. Думал даже в Москву вернуться, но уже все в порядки, их отпустили домой, — а я про себя жалею, что он этого не сделал, я бы хоть пару часов побыла в покое. Но ему свои мысли не озвучиваю, выдаю скупое «понятно».
Створки подъемника разъезжаются, а я зависаю в растерянности. Внутри стоит Антон, негромко общается с высокой, худой дамочкой в длинном элегантном вечернем платье цвета смородины и драгоценностями на шее. На секунду пересекаемся с ним взглядом и тут же оба делаем вид, что незнакомы. У Давида снова начинает звонить мобильник и он, не обратив внимания на попутчиков, впихивает меня в лифт и входит сам. С взволнованным видом, отвечает на вызов.
Стою спиной и чувствую, как мороз бежит по коже. Неловкость ситуации зашкаливает. Вот, оказывается, с кем встречается Заречный. Интересно, эта девушка меня помнит? Так хочется обернуться, рассмотреть ее получше. Но я не шевелясь и, по-моему, не дышу.
Такое ощущение, что четыре этажа едем целую вечность. Как только двери лифта открываются, выхожу первой. Не оборачиваясь, топаю вперед. Правда, понятия не имею, где ресторан, но сейчас это абсолютно неважно, главное уйти подальше от Этих.
— Куда тебя понесло? — Давид ловит меня за локоть и разворачивает в противоположную сторону. — Да что с тобой сегодня такое, совсем неадекватная?! — закончив разговор, отправляет телефон в задний карман брюк. Оплетя рукой мою талию, притягивает к своему боку. А я недовольно поджимаю губы.
Опять он за свое! Выступаю про себя.
— Что ты вцепился, как ребенок в собаку! — возникаю я, елозя. — Мне неудобной так идти, — отпихиваю мужика рукой, но Хачапури назло стискивает меня еще сильнее.