Игрушка для босса. Трилогия

Рей Ольга

Долго, с наслаждением терзает ртом мои окрепшие вершины. Целует так откровенно и жарко, что я не могу дышать. Сминает ладонями грудь, сладострастно массируя, доводя меня до умопомрачения и полной податливости. А я теряюсь во времени и пространстве, просто не могу ничего с собой поделать.

Палящими поцелуями спускается вниз к пупку, обведя языком его контур, слегка проникая вглубь. Обжигая горячим дыханием, губами исследует каждый миллиметр кожи живота, не дает прийти в себя.

Выгибаюсь дугой и издаю негромкий стон удовольствия. Между бедер электричеством бьет,

настолько ярко воспринимаю его прикосновения. Трудно себя контролировать, практически невозможно, он в постели невероятен. Неосознанно корябаю плечи парня, когда его ладони забирается под ткань плотных джинс, тянут одежду вниз, пытаясь освободить меня из нее.

Неожиданно вспоминаю о том, что у меня в разгаре критические дни, и у нас в любом случае ничего не получится. И как я могла об этом забыть, ведь все утро умирала от жуткой рези внизу живота. Слегка приподнимаюсь на локтях и зову мужчину по имени:

— Антон, не надо, — видимо получается совсем неубедительно, потому мой штанишки улетают на пол, а я остаюсь в одних черных шелковых трусиках. Антон тоже, стянув с себя плотный свитер, откидывает его в сторону. Вернувшись ко мне и властно придавив своим рельефным телом, снова припадает ртом к груди.

Да чтоб его! Прикусываю нижнюю губу, а глаза предательски захлопываются. Как же мне остановить парня, если изо рта кроме жадных всхлипов, ничего не вырывается.

— У меня праздники в самом разгаре, — сделав над собой неимоверное усилие, выдаю метафору. — Пожалуйста, хватит, — пытаюсь сжать ноги и немного развернуться на бок, чтобы закрыться от наглого мужика, который совсем меня не слушает и делает, что хочет.

— Мне нельзя, понимаешь? — обхватываю его лицо ладонями и тяну вверх, заставляя на меня посмотреть, — красные дни календаря, — повторяю свои слова, смотря в его затуманенные желанием глаза и чтобы отвлечь, пытаюсь выползти на волю.

Антон не сразу реагирует на мое заявление, еще пару секунд тяжело дыша, приходит в себя, а потом удивленно интересуется:

— Что? — нависая надо мной, переспрашивает. — Я знаю, что сейчас новогодние праздники, при чем тут это? — тормозя мои жалкие потуги от него уползти, подминает под себя.

— Ты что маленький! — одной рукой упираюсь ему в плечо, а второй прикрываю обнаженную грудь. — Тебе надо все разжевывать? — ворчу, выворачиваясь. — Женские проблемы, так понятнее? — неловко это обсуждать, но куда деваться, если парень тупит и до него не доходит переносное значение моих слов.

— Ничего себе, вовремя, — удивляется он, но вставать с меня не собирается. Просто обхватив двумя руками поясницу, переворачивается на спину, устраивая меня на себе.

— Да, такова женская физиология, — поучающим тоном заявляю я, сползая на пол. Но не успеваю даже ступней коснуться земли, как меня, подхватив подмышки как маленького ребенка, возвращают на место. Крепко прижимая к себе, начинают приятно поглаживать по спине.

— Нашла проблему, говорят, во время месячных, женщина становится еще чувственней, проверим? — хитро выдает, а я, громко фыркнув, снова берусь стекать на пол.

И ведь понимаю, что он просто надо мной издевается,

дразнит, но ничего с разрастающейся вредностью поделать не могу.

— Давай, — хмыкнув, соглашаюсь я, — устроим в охотничьем домике кровавую оргию из фильмов ужасов, чтобы потом люди за километр его обходили, — глазами выискиваю на полу свою одежду, а Антон весело усмехается.

— Да ладно, не преувеличивай. Так, слегка окропим на радость голодным комарам, не более, — пальцами подцепив свой свитер, накрывает им меня. — Холодно? — закутывает как в одеяло, прижимая к своей груди.

Я так понимаю, отпускать меня никто не собирается, поэтому немного поерзав, нахожу удобное положение и укладываюсь.

— Тут колотун, надо бы посмотреть какие-нибудь пледы, а то спать в куртках придется. И поесть, мой организм быстро теряет тепло, — приподнимаю на него глаза, а он, не раскрывая ресниц, положительно кивает в ответ.

— Отопительная система не справляется, она не рассчитана на сильные морозы. Дай мне пару минут, — сообщает ровным тоном, а я понимаю, что мужчина старается утихомирить разбушевавшиеся гормоны и привести организм в спокойное состояние.

Снова опускаю голову ему на плечо и просто молчу, ожидая, когда нам обоим полегчает. Мое тело до сих пор ломит от неудовлетворения, стягивая мышцы низа живота в тугой узел, а грудь болезненно ноет, желая, чтобы к ней снова прикоснулись. Тоже смыкаю ресницы, стараюсь мыслить о нейтральных вещах, но это так непросто, когда лежишь верхом на желанном мужчине, примыкая к нему вплотную.

Никогда не думала, что прижиматься и обнимать его так просто и приятно. Быстрый стук сердца Антона, тепло, идущее от его сильного молодого тела, умиротворяет. Не испытываю дискомфорт или стеснения от того, что обнажена перед ним, наоборот, так спокойно внутри, словно по-другому быть не должно.

А он, одной рукой придерживая меня за поясницу, второй лениво перебирает мои светлые пряди. Витая где-то в своих мыслях, так же как и я, о чем-то размышляет. И надо бы уже подняться, потому что открытые ноги и бедра начинают мерзнуть, но нет сил, да и желания вставать.

— Я во второй половине месяца планирую на совещание в Эмираты лететь, хочешь со мной? — не раскрывая глаза, неожиданно интересуется. — Четверг, пятница и выходные, ненадолго, сможешь с работы вырваться? — а я приподнимаю голову и с нескрываемым удивлением заглядываю в серьезное лицо мужчины.

И зачем он все это делает? Какой смысл говорить о будущем, если у нас его нет. Подпираю щеку рукой и вздыхаю. Надо бы расставить все точки над i, чтобы потом не было лишних иллюзий.

— Нет, — отвечаю, даже не запнувшись, — у тебя есть девушка, с ней и езжай, — а саму аж передергивает от этих слов. — И вообще, нехорошо ты поступаешь. У тебя отношения, а ты ко мне пристаешь, — снова берусь вставать с него, но он меня только крепче двумя руками за талию обхватывает.

— Ты тоже, как я заметил, не одна в отель приехала. Где ты этого обросшего кавказца отрыла, давно с ним встречаешься? — открывает глаза и хмурится, а я отворачиваюсь. Ну не объяснять же ему, что меня шантажом заманили.