Игрушка для босса. Трилогия

Рей Ольга

Со зверским выражением лица наблюдаю за траекторией полета предмета, и нет предела моему разочарованию, когда орудие пыток, так и не достигнув цели, ударяется о стену и с громким хлопком падает на ламинат.

— Я сейчас из тебя форшмак сделаю и скормлю офисным крокодилам! — реву на весь кабинет. — Все нервы вытрепал! — и, не дав мужчине опомниться, запускаю вслед еще и шариковую ручку.

Дышу быстро и прерывисто, глаза рыщут по столу в поиске, чем бы поживиться. Хватаю черную беспроводную мышку, недавно мирно покоившуюся у компьютера, недолго думая,

делаю еще один залп. Зеленоглазый ловко уклоняется от моего «снаряда», отчего-то, вместо того чтобы испугаться праведного гнева, широко улыбается.

— Ах так, драться?! — приближается ко мне жуткий котяра. Но я стойко держу оборону: швыряю в него все, что попадается под руку, а сама отступаю к окну, вереща на весь офис:

— Да я чуть не сдохла от унижения и обиды, когда ты мне деньги в морду сунул и укатил в свою Америку якобы с «бывшей женой»! Даже не помню, где бродила, словно безжизненная тень. Хотелось в пропасть кинуться, чтобы перестало все внутри гореть от боли! — подхватываю подвявшую фиалку, растущую в горшке на подоконнике, целюсь ей во врага:

— Звонил он мне, как же! Четыре пропущенных, по-твоему, это «искал»? Так, для оправдания, набрал пару раз и своими делами занялся! Плевать тебе было на мои чувства и на меня в целом, эгоист долбанный! Только о себе и думаешь! — вкладываю в тон как можно больше презрения, навожу прицел.

— Обнаглел вконец! Приезжает и кидает мне в лицо обвинения! — меня прорвало и уже не остановить. — А ну иди сюда, дрянь такая, откручу тебе голову и заодно твой похотливый орган и вывешу на доске почета — пусть народ любуется, какой подонок их генеральный! — страх покинул бренное тело, а руки превратились в катапульту. Запускаю в него растением, попадаю точно в цель.

— А я, оказывается, склонна к насилию! — сощурившись, констатирую факт.

В последнюю секунду Герман успевает прикрыть лицо, а так бы прямо в лоб цветком зарядила. Хрупкий керамический горшочек отскакивает от его локтя, падает на пол и разваливается на крупные осколки, а земля градом осыпает Самосваловича: покрывает голову, чопорную белую рубашку, строгие

классические брюки, попадает за шиворот. От шока мужчина слегка отступает назад, пытается отряхнуться, морщится от неприятных ощущений.

— Ха! — неподдельно ликую я, подхватывая кактус. Азарт гуляет по венам.

Жаль, конечно, фиалочку, но это того стоило, прямо полегчало внутри. Силюсь воткнуть колючее растение засранцу в шею, а тот, придя в себя, за секунду преодолев разделяющее нас расстояние, властным жестом пытается перехватить мои запястья, справиться с разбушевавшейся Валькирией.

— А ну-ка быстро признавайся: спала в Греции с Заречным, целовалась? — рычит мне в лицо котяра, резко разворачивая к себе спиной и блокируя конечности, чтобы не царапалась.

— Если ты меня сейчас же не отпустишь, то я тебя так поцелую, что зубов недосчитаешься! — верещу я, выдираясь. Силюсь лягнуть его каблуком по больной ноге, но получается только бедрами и то непонятно куда.

— Ну, конечно, давай, добей меня, — ирония так и прет из

мужчины. Скрещивает мои руки, сильней сжимает ребра, чтобы не смогла выпутаться и снова на него напасть.

— Не желаю тебя больше видеть ни в этой жизни, ни в следующей! — выдаю не в тему. Хотя… на самом деле уже сама не знаю, чего хочу, потому что даже такие грубые объятия вызывают во мне табун неуправляемых, диких мурашек, резво скачущих по позвоночнику.

— Это не ответ, Настя! — орет мне в ухо, от чего я недовольно морщусь. В отместку, схватив парня за большой палец руки, стараюсь вывернуть его или оторвать.

— Мозги разблокируй, ревнивый идиот! — с интервалом меньше секунды делаю попытку выбраться из его захвата, но не тут-то было: держит крепко. — Сдался мне Змей Горыныч! Я еще с одним похотливым Котярой не справилась… — не успеваю договорить ругательство, да и толком понять, что происходит.

Он резко разворачивает меня лицом к себе, вжимает спиной в стену так, что я несильно ударяюсь затылком, а рот закрывает жадным, грубым поцелуем. Сминает мои губы, вторгается языком в рот, неистово терзает, мучает.

Совсем ополоумел! Да как ты смеешь, мы так не договаривались?! — визжу про себя. Во мне до сих пор полно разрушающей энергии, которую нереально контролировать. Брыкаюсь изо всех сил, отталкиваю нахала, посмевшего нарушить мое личное пространство.

Но не получается с ним справиться: куда там мелкой мышке до громадного Минотавра! Поэтому стараюсь любой ценой тяпнуть его за губу, прокусить до крови, а пальцами сжимаю темные волосы мужчины, пытаясь оттащить его от себя.

— Ах ты, пиявка! — отрывается от моего рта, болезненно морщится, облизывая раненое место. А я злобно скалюсь, глаза блестят, довольна выходкой. Удалось-таки причинить засранцу вред.

— Кусаться вздумала?! — не дав опомниться, чуть присев, заваливает меня на свое плечо, приподнимает над землей. А я. не стесняясь в выражениях, ору на него так.

что уже в горле першит. Луплю окаянного ладонями по спине и бедрам, но только все без толку.

С ноги распахивает входную дверь. Выносит меня в приемную, где с изумленными глазами мечется по пространству испуганная секретарша.

Как только появляется наша незатейливая, крикливая пирамидка, светловолосая девушка замирает на месте, вся вытягивается. Глаза увеличиваются до максимального размера. Она неосознанно прикусывает кончик розового ногтя, и все, что удается ей произнести в этот момент на шумном выдохе, это: «Вы куда?»

Я на секунду замолкаю, а Грановский, даже не глянув в ее сторону, обескураживает бедолагу еще больше:

— В декрет мы…И в ближайшие сутки не беспокоить! — та аж гулко сглатывает от услышанного. А мой вредный босс, не останавливаясь и неся меня на себе, топает к лифту.

Не верю своим ушам, впадаю в замешательство. Что? Нет…не надо… Я не хочу! — пытаюсь вслух выразить свою точку зрения, но изо рта вылетают только нечленораздельные звуки. Хватаю его за рубашку, треплю со всех сил ткань, словно это она причина моих бедствий.