Игрушка для негодяя
Шрифт:
— Но это мы еще посмотрим, — Родион скалится в улыбке. — Не то, чтобы я не доверял лучшему юристу Артемке, но и лучшие из нас ошибаются.
— Надеюсь, я выйду отсюда живым, — сипит Артемка и ослабляет галстук.
— Точно не мошенники? — Иришка переводит на меня жалобный взгляд.
— Нет, не мошенники.
— Вам я поверю, — она решительно кивает. — Вы не похожи на лгунью.
— Мошенники не похожи на лгунов и часто создают хорошее и приятное впечатление, — печально отвечаю я, а сама думаю, что из меня, как и из Родиона, так себе продавец.
—
Администратор облегченно вздыхает и продолжает путь. На втором этаже свежо и тихо: кондиционеры приятно холодят лицо и шею, и я расстегиваю пару пуговиц на блузке. Заметив мимолетный, но обжигающий взгляд Родиона, смущаюсь и тянусь пальцами к к верхним пуговицам, чтобы исправить необдуманную дерзость, но он мягко перехватывает руку за запястье и требовательно опускает ее.
Затем касается мизинца, и я готова рухнуть без чувств к его ногам. Легкая, небрежная ласка, скрытая от взора других, отзывается во мне горячим трепетом юной девушки, что спряталась под маской сердитой женщины. Я должна держать себя в руках, ведь я не на свидании, а на сделке.
— Я вызову главного менеджера по ипотечным займам и нашего юриста, — администратор открывает одну из стеклянных дверей, которая ведет в небольшой кабинет с Т-образным столом и белыми жалюзи на окнах.
— Лучшего? — строго интересуется Родион.
— Конечно.
— Куда ни плюнь, везде лучшие юристы, — Родион беззлобно усмехается.
Администратор торопливо бежит по коридору мимо запертых дверей. Вспомнив об этикете, о котором вел беседу Родион пятнадцать минут назад, я жду, когда он отодвинет стул от стола.
— А ты быстро учишься, — шепчет он на ухо, когда я сажусь на стул с прямой спиной.
Сергей напротив кривит оплывшее с синяком под глазом лицо в жалком презрении и ревности, а мне не стыдно. Мы уже почти разведенные и ничего друг другу не должны.
— А теперь бы я хотел взглянуть на все документы, — Родион занимает стул рядом со мной и расстегивает пиджак. — Я тоже в свое время был лучшим юристом.
— А теперь кто? — риелтор выуживает из портфеля папку из красного пластика.
— А теперь я богат и успешен, — без тени хвастовства отвечает Родион.
— Учись, Артемка, у лучших — риелтор улыбается и чтобы скрыть свою неловкость, пихает в бок запуганного юриста.
— Да мне и так неплохо, — Артемка приглаживает волосы и складывает руки на столешнице.
Не думаю, что Родион был таким скромнягой, как Артем, который и дышать сейчас боится. И я бы очень хотела встретить сосредоточенного и сурового медведя юношей до того момента, когда он решил пожениться, но, увы, я тогда была еще девочкой.
Глава 18. Гнев и ярость взрослой женщины
Родион вчитывается в каждую строчку, ни на что не отвлекается и проверяет каждую копию, и никто не смеет даже словом перекинуться между собой. Алекс сопровождает Иришку и Владимира в кассу, что мне кажется лишним, но молчу. Моя роль маленькая: подписи поставить под зорким контролем двух лучших юристов и Родиона, и вновь ждать,
— Тебе бы стоило обратиться в суд, — заявляет Родион, откинувшись назад на спинку стула. — Я так понимаю, ипотеку ты тащила на своем горбу?
Я думала об этом, но судебное разбирательство может занять месяцы, а я настроилась покончить с прошлой жизнью в самые короткие сроки. Закрыть ипотеку, развестись и выдохнуть, чтобы без хвостов шагнуть в будущее.
— Я хочу просто побыстрее закрыть этот вопрос, — отвечаю я, перелистывая договор купли-продажи квартиры.
Риелтор с нескрываемым интересом слушает наш разговор, хоть и делает вид, что очень увлечен смартфоном: он туда-сюда листает список контактов и не моргает.
— Он же опять просрет эти деньги, — Родион мрачно смотрит на молчаливого Сергея. — Так ведь, Сереж?
— Нет.
Я поднимаю на него удивленный взгляд. Это первое слово, что он сказал за все то, время, что пробыл здесь.
— О, голосок прорезался, — Алекс расплывается в улыбке.
— Я начну новую жизнь, — Сергей смотрит на колени и прячет руки под стол. Жалкий, как бездомный побитый пес, а потом я вспоминаю, как он без сомнений и угрызений совести продал меня, и к горлу подкатывает ком тошноты.
— Да ты что? — усмехается Родион. — Сказочник.
И какое счастье, что скоро меня с этим сказочником ничего не будет связывать. Я, как нам вручат свидетельство о разводе и проставят штампы в паспортах, куплю бутылку шампанского и отпраздную свободу от жалкого паразита. И, может, даже в отпуск укачу. Сумма на счет капнет не такая огромная, чтобы ее хватило на новую ипотеку, а на отдых, в котором я не была очень и очень давно, мне будет достаточно.
Нет, надо быть ответственной. Мне и в новой жизни не обойтись без накоплений и экономии.
— Долг погашен, — менеджер внимательно смотрит в экран ноутбука и кивает юристу, который опять куда-то срывается, — деньги поступили. Счет закрываем.
— А что насчет… — Сергей криво улыбается.
— Господи, а глазки как загорелись, — Родион скрещивает руки на груди. — Уже готов бежать в кассу и снимать деньги?
— Сказали, что на расчетные счета физических лиц деньги придут в течение трех рабочих дней, — Иришка с легкой брезгливостью смотрит на Сергея и отворачивается.
Он же в ответ торопливо складывает чек о переводе и воровато прячет его в задний карман джинсов. В нем ни капли достоинства.
— Надо будет снять квартиру с обременения, — тихо заявляет Артемка, — чтобы завершить сделку.
Иришка кивает. Через десять минут Родион и Артемка опять проверяют новую кипу документов и копий с печатями. Я бы сама растерялась в обилии бумажек, и меня можно было с легкостью обмануть и оставить в дурочках. Без квартиры и в долгах перед банком.
Уже в машине, я тихо благодарю Родиона, который на прощание пожелал Сергею отыскать в черепной коробке остатки мозгов, иначе в следующий раз, когда он рискнет, то его точно прикончат. Хорошее напутствие, но вряд ли к нему прислушаются.